Мой "лунный друг"

Завтра 100 лет со дня кончины Александра Блока... Я всегда с трепетом отношусь к годовщине его ухода с тех пор, как наши пути пересеклись. Но почему-то нынешняя годовщина ощущается мной какой-то особенной, причём вовсе не потому, что она трёхзначная... Хотя... Три цифры - это знак того, что человек чересчур далеко отошёл от нас. Но разве для преданности есть расстояния и время?
... Тёплый песок, дурманящий запах яблок и всё ещё свежей травы... Горячий сентябрь 2003 года. Вот тогда я постучала в заветные двери, и мне открыл человек, который, сам не зная того, поддержал меня в первых моих испытаниях, обозначивших начало взрослой жизни.
Тогда, осенью 2003 года, я заканчивала школу, готовилась к поступлению в университет, писала научную работу и с огромным удовольствием продолжала изучать серебряный век.
... Среди всей моей занятости внезапно одним сентябрьским вечером и появился Блок. Тогда что-то внутри меня сказало: "Осторожно, подумай, прежде чем входить в этот мир!" Но я вошла не задумываясь, повинуясь какому-то инстинкту. Наверное, Блок стал первым мужчиной, которому я доверилась, на которого я смотрела не снизу вверх, но словно на друга...
У меня был непростой отец, поэтому моё женское начало, которое незаметно начало расцветать, не искало любви, оно её боялась, как и мужчин. И вот я нашла человека, который мне помог увидеть мужчину с другой стороны, ласкового, внимательного, говорящего со мной на одном языке.
С сентября 2003 года по сентябрь 2004 я настолько глубоко была погружена в его творчество, что для меня существовать стали два мира параллельно: его и мой... Я даже в тетрадях по ошибке могла поставить не 2003, а 1903). Я спала с томиком его стихов под подушкой, как, по легенде, Александр Македонский спал на "Илиаде".
Блок мне помог научиться слышать любовь, себя, собственное сердце и свои сомнения.
Я перечитала в тот период у него практически всё: стихи, статьи, дневники, записные книжки, большинство пьес, письма...
Да, Блок - это неоднозначная фигура в моральном отношении, но мне как-то всё равно. Открыв его реального тогда, я не разочаровалась. Напротив, он стал мне ещё ближе.
Когда я заканчивала школу, в день экзамена умер мой любимый дедушка, который болел тяжело уже месяц, а в день его смерти я получила ещё один удар, довольно ощутимый... Отец тогда сказал мне: "Это жизнь!" И сказал так, что почти единственный раз за всю историю нашего общения ему удалось меня поддержать по-настоящему. Именно тогда, в неполные 17 лет, моя взрослая жизнь и началась. Когда я нашла в себе силы пережить этот ужасный день.
... Я как будто оказалась между двух миров, прошлым и будущим. Это удивительное ощущение - своими глазами видеть, как рождается на их стыке новое настоящее...
И именно в то лето мне оказалась бесконечно созвучна личность Блока, и его творчество открылось по-новому.
Открылся трагизм, безысходный поиск, безутешность и та самая "бесстрашная искренность", о которой говорил Максим Горький.
Любовь Дмитриевна вспоминала, как её муж жёг в жаркий летний день свои личные записи. Когда она спросила, зачем он это делает, Александр Александрович ответил примерно так: "Я оставил только то, что нужно. А в остальном литературоведам копаться нечего!"
По сути, все его записные книжки, дневники - всё, что он оставил - это исповедь своего рода. Даже не так, это утверждение Блока самого себя в глазах жизни таким, каким он хочет для неё остаться (не идеальным, но настоящим). "Человек бесстрашной искренности" по-другому и не мог, наверное.
И завершает его дневник такая фраза (цитирую по памяти): "И всё надрыв-надрыв. Ненужный и не в ту сторону".
Эти слова для меня прозвучали как своего рода откровение. Я человек, склонный к экзальтации, восторгам... И эти слова Блока заставили меня о многом задуматься, начать работу над собой...
...Благодаря Александру Александровичу я снова начала писать стихи, начала настоящий профессиональный поиск. Он меня вдохновил на систематический поэтический труд. Он научил меня слышать и чувствовать ритм, видеть образ, через него я открыла верлибры.
Да, у Блока есть много неоднозначных по качеству и даже откровенно слабых стихов, но так чувствовать и понимать ритм, ощущать и приручать его магию, как это мог делать Блок, мало кто может.
Извлеки его имя из истории серебряного века, и серебряный век во многом поблёкнет...
...
Царствие Небесное тебе, раб Божий Александр!
Вечного покоя желать не буду, просто скажу: счастья тебе Там!
И спасибо. За всё.