Чтобы помнить!

Я открыла раздел "Истории" и очень удивилась, я ожидала увидеть здесь множество рассказов о блокаде, о семьях, но оказалось, что никто практически ничего не написал. И я начинаю понимать почему. После прочтения книги, да и в процессе чтения, я думала, что обязательно напишу историю, но потом стало казаться, что это слишком интимно, что мои воспоминания о воспоминаниях (неплохо сказано)) очень отрывочны, и никак их не сложить в единый плавный рассказ. Но все же попробую. Конечно мне не стать писателем и не стать даже качественным графоманом, да я и не стремлюсь, а хочу просто зафиксировать то, что пока еще помню.
Семья моей бабушки жила на Лиговском в одной большой комнате. Папа - милиционер, мама тоже работала, я не знаю кем, но скорее всего на каком-нибудь заводе, и дети - четыре девочки. Самая старшая из детей - моя бабушка Вера, когда началась война ей было 15 лет, дальше по возрасту были Эмилия - 13 лет, Тамара - 10 лет и Валентина - 5 лет. На этой довоенной фотографии нет только самой маленькой сестры. Слева направо: Эмилия, Тамара, Вера

Бабушка говорила, что она как старшая всегда отвечала за всех сестер, если они натворили что-то, то попадало часто ей, папа был строгий. Всех детей в той части города называли тогда лиговской шпаной. Детвора в каждом дворе была дружной, каждый имел свое прозвище, бабушку звали куцый хвост (потому что фамилия Куцко была), бабушку Милю звали левша, были еще там Валька-китайка и Колька-кулек и еще другие дети, много других детей...
Семья жила конечно бедно, запасов я так понимаю почти никаких не было. Когда началась блокада к ним переехала еще и семья папиного брата, ведь все думали, что сообща легче пережить любые невзгоды.
На пепелище бадаевских складов они ходили, попробовали эту сладкую землю, но не стали брать, ведь никто тогда не знал еще какой ужас предстоит пережить. Тогда еще никто не голодал...
Старшие девочки дежурили на крышах, как и все подростки в то время, гасили зажигалки, ну а взрослые продолжали работать. Младшая Валя в садик ходила до тех пор, пока не решили садики эвакуировать (как много потерялось детей в то время!). И садик эвакуировали, но Валя как-то смогла сама пешком вернуться домой (это в 5 лет!), может кто-то вместе со своим ребенком захватил и нашу, помог девочке вернуться, этого мы теперь уже не узнаем.
Самым слабым ребенком была Тамара. Как раз накануне войны девочка переболела воспалением легких. И конечно когда начался голод первой слегла именно она. Бабушка вспоминала как Тамара слушая как ветер свистит в трубе говорила - "Слышишь? Ветер воет, это он меня выдувает". Она больше всех любила мою бабушку, они даже спали в одной кровати. И в одно утро бабушка проснулась, а Томара так и лежит обнимая ее, но уже холодная...Это был февраль 1942 года, как мы теперь знаем...Первая потеря, страшная - девочка 10 лет, бедная малышка!
Дальше был дядя Коля, папин брат. Бабушка рассказывала как страшно он незадолго до смерти, уже лежачий обращался к каждому кто к нему подходил от шепота до крика - "Хлеба, хлеба, хлеба!" Жутко. Молодой еще мужчина - 39 лет. Это тоже февраль 1942 года, самый страшный месяц, сколько народа погибло именно тогда!
Что стало с остальными членами семьи дяди Коли я не знаю, кажется у него сын-подросток был, но в книге памяти я его не нашла.
Всем тоже было очень плохо это ясно, маму старшие девочки везли на санках на работу и с работы, потому что она не в силах уже ходить была, очень отекли у нее ноги...
Запоминались неприятные моменты. Например, за водой они ходили на Обводный канал, иногда окалывали куски льда и несли, видимо так проще было, а дома, когда лед растаял, то оказалась, что в воде плавает огромный плевок. Или как на рынке девочки купили муку, принесли домой - оказалось мел. Все равно нажарили оладий и съели, кто смог.
Раньше я смеялась когда видела фильм в котором Чарли Чаплин с аппетитом уплетает ботинок, вытаскивая гвоздики, но когда мне бабушка рассказала, что они тоже ели, мне стало не до смеха. Съели все что можно было съесть, все кожаное, клей и еще много всего того, о чем бы я даже никогда раньше не подумала, что это можно употребить в пищу.
А однажды когда моя бабушка шла в бомбоубежище, она нагнулась завязать шнурок на ботинке, а в это время пролетел осколок и если бы она не наклонилась, то возможно не осталась бы в живых, вот судьба!
До блокады в семье бабушки жила кошка и еще почти в самом начале, мальчишка-сосед, тот самый Колька-кулек похвастался бабушке - "А мы вашу кошку съели!".
Когда наступала весна, то всю траву моментально обрывали, не давали даже ей хоть немного отрасти. И девочки нашли место где еще можно было хоть что-то нарвать - кладбище. Однажды они пошли за травой и за одним из памятников нашли человеческую голову отрезанную в сеточке.
Еще как-то раз они нарвали травы наварили супа, наелись. Потом моя бабушка пошла в школу, вышла к доске и тут у нее закружилась голова, стала падать и слышала, как учительница говорит - "Положите ее на диван, она умирает". Там специально стоял диван для таких видно случаев. Но все обошлось, оказалось, что они нарвали какой-то дурманящей травы и от нее всем стало плохо.
А в конце весны умер папа. Бабушка как-то особо не рассказывала как он умирал, говорила только, что у него выпали все зубы. Это было в мае 1942 года. Прадеду было 42 года.
Недавно я прочитала какую-то статью про то, как милиционеры и их семьи объедались во время блокады, так хотелось им что-нибудь написать обидное, но не стала, не поймут. Вот мой прадед лично так объелся, что умер с голоду, молодой ещё крепкий мужчина и моя прабабушка осталась в 40 лет одна с тремя детьми.
Моя бабушка пошла на завод работать, точно не могу сказать в какое это было время, скорее всего как закончила 8-й класс, а может параллельно училась и работала. Я знаю только то, что у моей бабушки 8 классов образование.
И когда уже стали прибавлять порцию хлеба, была открыта дорога жизни всех многодетных стали активно выпихивать в эвакуацию. Никто не хотел ехать уже, ведь жить становилось легче, пережили самое страшное время, но заставили. И когда открыли железнодорожное сообщение семья бабушки уехала кажется в татарстан.
И ещё хотела сказать, что во все времена дурили и дурят народ. Когда возвращались из эвакуации их вообще не хотели пускать, прабабушке сказали, что квартиру отдали уже другой семье (Лиговский пр. это почти центр города), предложили завербоваться вольнонаемными, как сейчас бы сказали гастарбайтерами (это коренных-то ленинградцев!), поселили в бараках на Ржевке, где один туалет на 10 комнат. Прожили они в этих бараках достаточно долго. И большую часть жизни они все считались блокадниками второго сорта, хотя они самое страшное время пережили.
Я застала в живых всех бабушек и прабабушку, все они прожили долгие жизни полные лишений и труда, но были при этом очень хорошими людьми. Люблю ВАС!

А скольких еще родственников потеряли, я даже не знаю, очень много было родни у бабушки в городе - дяди, тети, двоюродные братья и сестры.

Еще я знаю об одном (и наверное тоже было немало родни о которой я даже не знаю) родственнике, погибшем в блокаду - это мой прапрадед по папиной линии, все, что я знаю о нем, это то что, в 1941 году ему было 68 лет, умер он в марте 1942, а женская половина семьи моей бабушки по папиной линии эвакуировалась в самом начале блокады, когда еще можно было. Остался только прадед со своим отцом. Прадед был и на передовой и в тылу, имел награды.

Вот и все чем я могу поделиться с потомками, может кто-то из родственников моих помнит больше, дополнит мои воспоминания о воспоминаниях?!