Про Сегу

Разве мог Архимед принимать ванну? Были ли тогда ванны? Возможно, были, а, может, нет. А часто ли людям на голову падают яблоки? Причем, когда это происходит, человек не злится, не смеется, а открывает закон тяготения! Позже стали шушукаться в школе, что не яблоко упало на Исаака, а птичка сделала свои дела на голову ученого.
Ну, знаете, «оговнить» можно что угодно. Но сомнение, когда оно рождается произвольно, готово принять любую точку зрения, кроме популярной.
Мама ставит будильник на полдевятого вечера и говорит, что Сега должен придти до этого времени и выключить будильник. Если не успеет, в следующий раз будильник будет поставлен на восемь вечера.
В школе несут какую-то ерунду. То, что не написано в учебнике, преподаватели не знают. Вкус слив у них именуется «сливочным», слово «длина» призывает на помощь еще одну «н», «Курчатовий» - самый последний открытый элемент таблицы Менделеева (который и водку «открыл»!). Поэтому «велосипед» по-английски в устах географички звучит как «бусукле»; зато, по мнению преподавателя геометрии, земной шар условно разделен на восточное и западное полушария; преподаватель же литературы не может объяснить, что на самом деле подразумевает выражение «пифагоровы штаны во все стороны равны».
Постоянно переключаться между уроками на различные мнения учителей Сега не считал нужным. Каким-то лизоблюдством отдавало. Мерзостью, то есть.
По воскресеньям папа с утра жарил колбасу. Просыпаешься, радуешься запаху. Запах воскресенья!
Еще была бабушка, которая привозила «гостинцы». Печенье, пряники, конфеты. Тоже маленький праздник.
Однажды утро воскресенья не пахло колбасой. Может, сегодня и не воскресенье? Оказалось, все-таки воскресенье. Просто колбасы больше не будет дома. Она стала дорогой. Бабушка приехала без «гостинцев». Впервые в жизни! Сега осторожно поинтересовался, не забыла ли бабушка про них?
«А ты бабушку из-за гостинцев, что ли, любишь?» - с явным намеком спросила мама. Сега почувствовал себя неуютно, будто весь мир показывал на него пальцем и зло смеялся, а он стоял абсолютно голый, боящийся сделать что-то не то и не так. Любые движения и даже отсутствие движений вызывало все больше злорадства у этого мира.
Лет через десять Сега сам сможет покупать каждый вечер по палке колбасы, но не будет этого делать, ибо той самой колбасы уже никто не будет производить. И Сега запретит себе есть любую колбасу, ибо все это – лишь отрава со специями.
Также он сможет почти всегда брать сладости разного вида, но состояние зубов за следующие десять лет ухудшится настолько, что Сега научится обходиться лишь кофе с сахаром.
Про «гостинцы» Сега решил больше никогда не спрашивать. Через пару месяцев бабушка получит пенсию деноминированными рублями. В обиход вернется слово «копейка». Старший брат попросит у бабушки эту одну копейку и будет бегать и радоваться, какая она маленькая и блестящая. Так и начнет собирать эти копейки.
Сега же будет просто выбрасывать в стол пятикопеечные и однокопеечные монеты за ненадобностью. Лишь потому, что продавцы, увидев их, начнут хамить и скалиться.
Затем умрет отец. Тот, который сначала брал его на рыбалку или в лес за грибами, а потом лишь обещал взять, получая от матери залог – бутылку водки.
Гроб лежит на перекладинах над вырытой могилой, мама говорит «дотронься до него». Мама боится, что Сега будет бояться умершего отца. Сега отходит от гроба, приложив к холодному лбу отца три пальца правой руки, но, поскользнувшись, ими же и отталкивается от трупа.
Гроб опускают в могилу. На крышку летят скопленные братом и выкинутые Сегой одно- и пятикопеечные монеты. Позже Сега узнает, что одна из провожавших отца сказала «зачем столько денег выкинули? Лучше бы мне отдали». Через месяц у нее умрет мать.
Через пару лет брат съедет от них. Сега и мама останутся одни в трехкомнатной квартире. Мама перейдет на график «два через два», Сега останется предоставлен сам себе по тому же графику.
В школе он обратит внимание на одну девочку, которую прозвали Седовлаской, хотя она всегда красила волосы в красный, и никто не помнил, каков настоящий цвет ее волос. Получив первый сексуальный опыт, Сега поймет, почему ей дали это прозвище.
Потом Сега забьет на уроки и начнет шляться по улицам в свое удовольствие. Однажды его сильно изобьют, зубы утратят свою целостность навсегда. Портвейн и компания таких же отщепенцев дадут ему друзей на ближайшие 16 лет, возможно больше. Рок-н-ролл, секс и немного наркотиков. Трава, триган, баклофен, ханка, крокодил. Эти слова будут подразумевать удовольствие.
Однажды единственного знакомого барыгу поймают с поличным и посадят. У Сеги, сидящего на игле не очень-то много времени, все же начнется ломка. Лечиться он будет системностью: кофе с алкоголем утром и школа.
Как-то вечером к нему подойдет девушка и попросит денег на еду. Сега пригласит ее к себе, накормит маминым борщем. А когда девушка чуть ли не внаглую начнет его уламывать на секс, выгонит ее. Потому что скоро вернется мама.
Затем книги. Всевозможные не всегда читабельные, но всегда интересные. Дэн Двейн Коа или Баян Ширянов, братья Бримсоны и Уильям Уэлш. Чак Паланик подарит мечту своим «Бойцовским Клубом» и укажет, в какую сторону двигаться компании отщепенцев.
Позже Сега поймет, что успех «Бойцовского Клуба» был лишь в том, что Чак изобразил мужскую мечту, недосягаемую, но вполне возможную. По всей России откроются подпольные бойцовские клубы, и Сега будет досадовать, что в его городе такого нет. Правда, решение проблемы придет скоро. Друзья окажутся готовы колотить друг друга просто на улице.
До этого, как потом поймет Сега, зубы можно было восстановить.
Сега начнет питать симпатию к НБП, РНЕ, АКРС и прочим движениям, близким к экстремизму. Именно тогда он перестанет смотреть телевизор, сочтя его «пустозвонным пузырем».
Флешмоб – это когда вы массово троллите людей, например, поедая бытовую химию у всех на виду, а не танцульки.
Потом умрет Егор Летов.
Последний близкий человек в то время.
Позже из НБП выйдут такие авторы, как Захар Прилепин, Сергей Шаргунов, Анна Козлова, которые будут формировать современную русскую литературу.
Сега подрастет, переходный возраст закончится. Избегая военной службы, Сега будет работать неофициально целых девять лет, ощущая себя русским Генри Чинаски, меняя работы на раз-два. Уедет в Екатеринбург, там побомжует немного, накопит на аренду первой комнаты и начнет жить.
По достижении 27, Сега придет за военным билетом и узнает, что он непригоден для службы в армии.
Умрет бабушка. Как и каждый умерший родственник, полгода-год будет являться во сне.
Сега найдет сносную работу и хорошую женщину, которую возьмет замуж.
На работе часто будут обсуждать фильмы ужасов и группы, которые давно нужно похоронить. Сега начнет было доказывать, что не видел пугающих фильмов уже лет двадцать как. Только тот, просмотренный в детстве, про молодоженов, волей случая оказавшихся на необитаемом острове и сходящих с ума, того, где нет диалогов, а только крики отчаяния, тот фильм он считает последним страшным увиденным.
У каждого свой скелет в шкафу. Это то, что делает нас, как выражаются психологи, «индивидуальностью» вкупе с «личностью». Я не считаю, что мы равны. Но мы все должны принимать претензии на равность.
Что тебе снится, Сега? Вот та твоя жизнь? Ты ее лелеешь?
Нет. Мне снится, будто то время не прошло, но продолжается. Будто я остался тем человеком навсегда, а события продолжают развиваться, привнося новые сущности и повороты событий.
У меня есть маленький сын. Я не знаю, как мне его воспитывать. Уберечь от того, что было со мной? Но, Сега, ты же выбрался! Не переусердствуй! Кое-что нужно испытать на себе.
Жена подарила мне книгу Яна Гранта «У меня растет сын».
- Прочитал уже? – спрашивает мама по телефону.
- Да.
- И что узнал?
- Узнал, зачем ты ставила будильник на полдевятого…