Тонкости перевода и немножечко кулинарии

Всё началось с того, что мне ужасно захотелось прочитать красивую сказочную историю. После самостоятельных поисков и получения рекомендаций я выбрала эту книгу. И вот в моём распоряжении два перевода: известный и популярный Юрия Соколова и не особо популярный и вообще неизданный, гуляющий по сети перевод Максима Немцова, являющийся по его же словам немного неотшлифованным.
Первые абзаци меня только запутали, оба варианта были интересны по своему, но ещё через несколько страниц Немцов победил, уж слишком пресной показалась версия Соколова.
Я думаю, что оригинал и его переводы можно сравнить с кулинарным рецептом и его воплощениями, приготовленными разными поварами. Казалось бы, в рецепте указаны ингредиенты, объёмы, минуты, градусы, но повар, даже следуя предписаниям всё равно вносит в приготовление свою маленькую отсебятинку, ведь это именно он определяет то самое мифическое состояние полуготовности, регулирует силу огня и выбирает продукты.
Так вот Максим Немцов преподнёс мне настоящую сказочную вкуснятину. Он учёл и прочувствовал все оттенки. Не переборщил с мёдом, не обидел перцем, не перегрел и очень изысканно подал.
Достоинства книги - это история отдельная, я не стану подвергать анализу подаренное ею ощущение чуда, красоты, печали и сказки, которая всегда рядом и почти всегда ускользает. Пусть подольше со мной останется послевкусие солёное, как море, сладкое, как вечерний августовский ветерок, пряное, как подростковая сумасшедшинка.

А теперь приведу некоторые цитаты для сравнения. За цитаты на языке оригинала благодарю Vanadis Кстати, в процессе обсуждения с ней оказалось, что есть ещё третий перевод Т. Усовой, цитатами из которого она так же поделилась и любопытные обнаружат их под катом. :

Поехали:.

Оригинал:
The magic lifted her as gently as though she were a note of music and it were singing her.

Соколов:
Волшебство подхватило ее так мягко, как голос подхватывает песню.
Немцов:
Волшебство подняло ее так нежно, как будто она была музыкальной нотой, а оно ее пело.
Усова:
Волшебная сила несла ее так осторожно, как если бы Молли была музыкальной нотой, и та пела её.

Оригинал:
She stood very still, neither weeping nor laughing, for her joy was too great for her body to understand.

Соколов:
Она стояла очень тихо, не плача и не смеясь, такое счастье было непомерным для нее.
Немцов:
Она стояла очень тихо, ни плача и ни смеясь, ибо ее радость была слишком велика для того, чтобы ее могло понять тело.
Усова:
Молли стояла тихо-тихо, не рыдая и не смеясь, ибо радость эта была слишком велика для ее бренного тела.

Оригинал:
After the great hall, there came another door and then a thin stair. There were few windows, and no lights. The stair coiled tighter and tighter as
it ascended, until it seemed that every step turned round on itself, and that the tower was closing on them all like a sweaty fist. The darkness looked
at them and touched them. It had a rainy, doggy smell.

Соколов:
Через двери на другом конце громадного зала они попали на узенькую лестницу. Там были окна, но не было света. Поднимаясь, лестница скручивалась все туже и туже, казалось, каждая ступенька закручивается вокруг себя и башня сжимается вокруг них, как потный кулак. Тьма смотрела на них и прикасалась к ним. Она пахла дождем и псиной.
Немцов:
Миновав огромный зал, они вошли в другую дверь и начали подниматься по тонкой лестнице. Там было очень мало окон и никакого освещения. Лестница свивалась
кольцами все туже и туже, пока, наконец, им не стало казаться, что каждая ступенька поворачивается сама над собой, и что вся башня смыкается вокруг них
всех огромным потным кулаком. Тьма глядела на них и касалась их. Она пахла дождем и псами.
Усова:
В глубине гигантского вестибюля находилась другая дверь, а за ней - узкая лестница. На лестнице было несколько окон, но - ни огонька. Она завивалась все круче и круче, поднимаясь ввысь, пока не начало казаться, что на каждом шагу поворачиваешься кругом, и что башня с жимается вокруг, словно потный кулак. Тьма смотрела на них и прикасалась к ним. Тьма, пахнущая дождем и собаками.

Оригинал:
Her heart turned light as smoke, and she gathered up the strength of her body for a great bound into the sweet night.

Соколов:
Сердце ее стало легким как облачко, и Она собралась, было, одним прыжком выскочить на волю в тихую ночь.
Немцов:
Сердце ее стало легким, как дым, пока она собирала силы для одного громадного прыжка в сладкую ночь.
Усова:
Сердце ее стало легким, как дым, и она собрала все свои силы для мощного прыжка в эту благоуханную ночь.

Оригинал:
She had a pale, bony face with fierce, tawny eyes, and hair the color of dead grass.

Соколов:
Бледное худое лицо ее с неистовыми светло-коричневыми глазами обрамляли волосы цвета жухлой травы.
Немцов:
Её лицо было бледным и костистым, глаза — рыжими, а волосы — цвета мертвой травы.
Усова:
У нее было бледное костлявое лицо с яростными рыжевато-карими глазами и волосы цвета увядшей травы.

Оригинал:
Her neck was long and slender, making her head seem smaller than it was, and the mane that fell almost to the middle of her back was as soft as dandelion
fluff and as fine as cirrus.

Соколов:

Длинная и стройная шея делала ее голову меньше, чем она была на самом деле, а грива, ниспадавшая почти до середины спины, была мягкой как пух и легкой как дымка.
Немцов:
По сравнению с длинной и гибкой шеей ее голова казалась меньше, чем на самом деле, а грива, спадавшая почти до середины спины, была мягкой, как
пух одуванчиков, и нежной, как усики бабочек.
Усова:
Шея у нее была длинной и тонкой, отчего голова казалась меньше, чем на самом деле, а спадавшая почти до середины спины грива - легкой, словно пух одуванчика, и прекрасной, словно перистое облако.

В общем, я предоставила материал для сравнения, буду рада, если кто-то найдёт своего переводчика, прочитав эти цитаты, но я точно знаю, что если бы мне не попался перевод Максима Немцова, книгу я полюбила бы меньше.