0.5 " А ты больше не враг народа?"

И, помолчав, спросил вдруг: — А ты больше не враг народа?
Медленно-медленно Иван повернул голову к сыну.

По всем признакам роман-эпопея "Вечный зов" Анатолия Иванова претендует на звание "большой литературы". Автор - лауреат многочистенных государственных премий, кавалер орденов, книга писалась целых 13 лет, издается спустя 40 лет после написания, читательские рецензии на литературных сайтах практически все положительные. Разумеется, я понимала что время написания романа и особенно награды, полученные автором от советской власти, явно говорят о специфическом содержимом. К примеру, вряд ли в "Вечном зове" присутствует обличительная критика коммунистического строя, политики руководства страны и т.д. Но, учитывая отзывы, учитывая признание писателя, я постаралась максимально непредвзято воспринимать эту книгу.

И что же? Можно абстрагироваться от многих вещей в этом тексте. Отсутствие нормального диалога родителей с детьми, преемственности поколений? Ну, наверное это потому, что литература не стоит на месте и многие темы нынче раскрываются куда более смело и глубоко, чем в 1976 г. Да и само время другим было. Однобокость повествования, где "наши" - белые и пушистые, а "ненаши" - вообще непонятно чего борются? Большое количество идеологии в тексте? Ну, такой была эпоха. Враги - алкоголики, извращенцы, насильники и вместилище всех мыслимых и немыслимых пороков? Скажем, предсказуемо. В общем, к концу первой части я уже определилась, что книга мне не нравится, но мои претензии были скорее к форме - картонные герои, поверхностные описания событий, отсутствие психологизма, однобокое освещение происходящего. Но поскольку книга толстая и рефлексировать наедине со своими мыслями и впечатлениями мне пришлось долго, я в один прекрасный момент таки поняла что же постоянно "гладит меня против шерсти" в этом романе. Собственно, здесь мы переходим к Евгению Замятину.

Роман Евгения Замятина "Мы" был написан еще в 1920 г. и в СССР не публиковался. В финале главный герой книги Д-503, живущий в тоталитарном обществе где люди лишены имен и даже сексом занимаются по талончикам, подвергается Великой Операции. В результате, лишенный чего-то бесконечно важного, делающего его человеком, Д-503 спокойно смотрит как пытают его любимую женщину (да, сцена с пытками над семилетним Юрием Савельевым в царских застенках забавно с этим перекликается), всецело одобряет уничтожение нумеров "изменивших разуму" и радеет за великую Цель и великую победу. У меня сложилось впечатление, что Анатолий Иванов в "Вечном зове" так старательно пытался изобразить настоящего пламенного коммуниста, который ничего не хочет для себя, который все для Родины, что получились нумера Замятина. Простой тест: вы можете назвать хотя бы одного героя, который видит себя в будущем? Который желает чего-то (кроме Кольки или Димки, кроме Семки или Яшки, но к эротике в "Вечном зове" я еще вернусь...)? А нету таких. Ни один герой романа (кроме Ирины Алейниковой, персонажа на три абзаца) не стремиться к какой-то карьере, не имеет каких-то амбиций, не делает чего-то для того, чтобы изменить свою жизнь. Здесь масса размышлений о том кем был персонаж N и кем он стал, но на вопрос ребенку или подростку кем ты хочешь быть ответ здесь один - " не знаю". Более того, любая инициатива, любое стремление пристроится в жизни получше присуще исключительно героям, которые по Иванову должны вызывать отвращение. Верка Инютина, стремящаяся продать свою девственность подороже и купить на нее жениха поперспективней. Федор Савельев, которому в 15 лет свойственны были мечты жениться на Анне и унаследовать часть богатств Кафтанова... Но потом он вырос и одумался, а на «раскулаченной» Анне, такое впечатление, женился по инерции. Потолок в мечтах женских персонажей - выскочить замуж, терпеть побои от мужа, выть в подушку "тяжела она долюшка бабья" и рожать детей. Все герои застыли как мухи в янтаре "здесь и сейчас" и их такое существование полностью устраивает. Как и их родителей - см. Юрку Савельева, который работал токарем на заводе, где директорствовал его отец.

История, рассказанная в "Вечном зове", охватывает целые десятилетия из непростой, противоречивой эпохи. Здесь и войны, и революции, и гражданские конфликты, и тяжелая работа на благо родины, немецкие лагеря, бомбежки и многое другое. При этом, выслушав бесконечные оды советской власти, уяснив что только с коммунизмом сибиряков ждет светлое будущее, я, как человек не слишком хорошо знакомый с историей Сибири начала ХХ века, совершенно не поняла за что же боролся, к примеру, кулак Кафтанов. Такое впечатление, что цель у него была одна - отстоять заимку, где он развратничал с местными дамами легкого поведения и вусмерть напивался. Тем более странно, что одно время советская власть столкнулась в регионе с серьезным отпором! В отряде Кафтанова воевали местные. А за что воевали? Какие у них были мотивы? Так же "интересна" мотивация нацистской Германии. "Захватить чужое добро захотели. Строй им не понравился наш…" - говорит эпизодический персонаж в разговоре с Кружилиным. Еще Маркс писал что коммунистическая революция должна быть мировой. Ленин его в этом горячо поддерживал. Им не нравится наш строй. А "нам" нравится "их" строй?

В общем, я не стану дальше топтаться по теме «Власть Советов - голубь мира». Меня, понятно, тошнит от примитивности такой агитки, но что поделать, писалось для людей простых, им надо объяснять за что убивать соседей максимально доходчиво. А вот об очень неудачной, несмелой попытке как-то проанализировать репрессии 30-х годов не сказать не получится. Образ Наташи Мироновой для меня - квинтессенция этого "весь пар ушел в гудок". Трагичный персонаж, молодая девушка, у которой репрессировали отца, погибла под бомбежками мать, и которая неожиданно столкнулась с человеческой жестокостью, превращается в неврастеничку, которая на всех бросается, пару раз пытается покончить собой, но эта бабья дурь моментально улетучивается, стоит ей найти себе мужика. Браво! "Глубоко"! "Оригинально"! С 6-летним тюремным сроком Ивана Савельева и того лучше. Как только он вернулся домой и сел за стол с председателем колхоза, как начались посиделки: "как вы там в своих Анталиях отдыхали?" "А что, расскажу как нас там встречали...". Типа, все понарошку, мальчики играют в песочнице... Истории арестов Засухина и Кошкина туда же. Никаких личных желаний, переживаний и страхов. На пороге тюрьмы можно спокойно обсудить в чем смысл жизни. Вывод: виновен во всем, понятно, человеческий фактор. Людям свойственно ошибаться, особенно если они пашут на благо партии и государства без отпуска. Переработались, однако! А репрессии и аресты - это все понарошку. А вы боялись!

Вот здесь я хочу обратить ваше внимание на то, как изящно автор манипулирует читателем. Когда я сама это поняла, мне захотелось встать и аплодировать писателю Иванову стоя! Это ж гениально! Вот есть персонаж, который по ложному обвинению сидит в тюрьме 6 лет. Вам его жалко? Безусловно. Вы возмущены? Конечно! Но Иванов делает такой финт – Иван Савельев, вернувшись из тюрьмы, всем все прощает, ни на кого зла не держит и т.д. и т.п. И что получается? Читатель теряет право возмутиться сложившейся ситуацией, ведь сам пострадавший претензий не имеет! Эта схема будет прекрасно работать на протяжении всего текста. Наташа Миронова страдает из-за репрессированного отца, гибели матери, потери документов. Но у нее мужик завелся, скоро ребенка тетешкать будет. Все. Ситуация себя исчерпала. Кошкин на Алейникова зла не держит, а Засухин и вовсе помер а лагерях – вопрос исчерпан. Совсем по-другому обстоит дело с обидами, нанесенными врагами. Красавица Алексина, изнасилованная и забеременневшая от немцев, бросается под пули с криком "Стреляй! Вот сюда… сюда! Расстреливай своего фрица…". Т.е., здесь никто о преступлении забывать не собирается, судьба сломана, жизнь кончена и только смерть искупит позор и прекратит страдания. Я в восхищении! Аплодисменты!

И вот посмотрел А. Иванов на своих нумеров-персонажей и решил, что нужно их как-то очеловечивать. Здесь был опробован рецепт, который безотказно работал до, и нещадно эксплуатируется после «Вечного зова» (например в романчиках ЛФР))). Любовь. Если самый гадкий гад влюбится – сразу станет человеком! Меня, например, очень бесит современная тенденция оправдывать или даже вызывать сочувствие к негативному персонажу у читателя/зрителя придумывая детскую травму. Таким образом с героя снимается вся ответственность за ужасные поступки. А здесь не так? Инютин подставил невиновного, который отсидел за него 6 лет в тюрьме. Также из-за него невинно пострадал еще один односельчанин. Раскаивается ли он? Да. В том, что пошел на поводу у любовника жены. Линия "раскаяния" Кирьяна Инютина и Якова Алейникова просто за гранью добра и зла.

— Об одном я жалею — что Ивана, брата его, помог Федору посадить. Меня бы садить надо: я ведь тех двух коней к цыганам свел.
— Как ты?! А не сам Ванька? — Анфиса опять приподнялась. — Постой… Это тогда, выходит, правду Аркашка Молчун болтал?
— Правду, — вздохнул Инютин. — И не уразумею я до сих дней: как это Федор сумел уговорить меня? Отца-то, говорит, твоего он, Ванька, шлепнул тогда… Еще и в те поры, говорит, хоть Иван и умолчал о твоем отце, я догадывался, чьих рук это дело, а недавно Ванька, мол, сам вгорячах проговорился… И брызнула мне ядовитая моча в мозги. А что мне отец-то, что?!

А жалеть его читатель должен потому, что Инютин не счастлив в личной жизни. Ну, вот Инютин - не счастлив, значит и другим не дает - Иван Савельев идет в тюрьму от беременной жены. Прелестно! Но раскаяние - это признание своей вины и покаяние, прощение от твоей жертвы. Инютин же просто сбегает от проблем и нечистой совести на фронт. Яков Алейников такой же. То он горд что руки его в крови, то он раскаивается и влюбляется. Дамы, готовьте платочки! Еще один герой с непростой судьбой!

Вот вроде мелочь, но СССР позиционировали как правовое государство. «Да здравствует советский суд – самый справедливый суд в мире!». В ситуации с обвинением Ивана Савельева Иванов как-то походя оправдывает предвзятое отношение к обвиняемому со стороны представителя правоохранительных органов Якова Алейникова, а в историях с Иваном Савельевым и Максимом Назаровым одобряет самосуд, вершимый настоящими русскими людьми над теми, кто уже понес наказание от государства. Более того, Кирьян Инютин вырастает у Иванова до трагического романтичного героя, которого в конце ждет тихое семейное счастье… И односельчане Инютина будут пожимать руку подлецу и вору, считая его честным и благородным человеком. Героем!

— Сколь работы им, сердешным, после войны будет…
— Кому?
— Бабам-то. Жадно рожать после войны зачнут.
Иван Иванович медленно повернул к старику голову. Ещё не очнувшись как-то от рассказа про необыкновенную песню, он поразился даже не этим необычным словам — «жадно рожать», — а тому обстоятельству, что для женщин это будет работа, много работы!

«Вечный зов» относят к семейным сагам, но как мне кажется, это нивелируется никудышним описанием автора семейных и любовных отношений. Детей здешние нумера железной рукою загоняют в прокрустово ложе коммунистической идеологии. Лиза Савельева любит сына Юру? Так она малохольная, не в себе. И то – под конец исправляется и отправляет 30-летнего сыночка на фронт! Чудовищная сцена, где отец довел Максима Назарова до самоубийства, что может быть ужаснее? Однако на кровавом алтаре во имя Отчизны уже столько трупов, что одним больше, другим меньше… За детские, наверное, начисляют дополнительные очки. Главное – Родина! А вот о любовных отношениях, сексе, надо сказать подробнее. В СССР, как известно, секса не было, но вот в роман Иванова он как-то по-пластунски пробрался и запестрел на страницах очень грубыми, какими-то отталкивающими описаниями "того-этого". У всех местных бабенок грудь налитая как арбуз, крепкие сбитые икры, натруженные руки... Местные брачные ритуалы можно смело именовать "торговля девственностью". Девица сама же вскакивает на парней, сама же потом заявляет что она девушка "честная", до свадьбы ни-ни. Ой, вот что-то в кустики голой залезть захотелось! Образ Верки Инютиной настолько расчетливый, настолько корыстолюбивый, что становится мерзко. Однако разве другие любовные отношения показаны иначе? Анна, которая досталась Федору порченой. И вот прям на всю жизнь личная трагедия, разбивающая семью, потому что Анна недевственница. Пойду-ка я в своей кручине изменю жене с соседкой! Мария Огородница, для которой потеря девственности вполне уважаемый повод для самоубийства. История с женитьбой Петра Полипова. Стоило ему увидать в собственной простели голую девицу на 15 лет младше, как все - буду жениться! При этом мне очень "понравилась" не единожды повторяемая фраза "она будет тебе ноги мыть и воду пить". Получается какое-то садо-мазо. То женщина доминирует, то она же становится беззащитной униженной жертвой. Хлысты и порка присутствуют. Ну, ОК. Лишь бы в удовольствие.

Подводя итог прочитанному, хочу сказать что от книги у меня осталось какое-то мерзкое ощущение. На ум мне приходило всего одно слово – «людоедская». Не антигуманная, а именно людоедская. Кто-то назовет это слишком громким заявлением, но если разобраться, роман «Вечный зов» отрицает такие вещи, которые, на мой взгляд, заслуживают быть среди вечных человеческих ценностей. Любовь матери или отца к своему ребенку, торжество справедливости, идея того, что любое преступление рано или поздно станет известно, а виновные понесут заслуженное наказание, что поступки – добрые и злые, а особенно злые, всегда имеют последствия … Что существует презумпция невиновности, что грешно добивать отсупившегося, сломленного человека. Возможно, верить в подобное наивно. Но существование определенных моральных законов – это залог выживания любого общества. И здесь Иванов противоречит сам себе:

История никаких тайн не любит, долго скрывать их не может и не умеет. И люди узнают причину этого… и даже виновников найдут, если они есть… Всех найдут, по именам перечислят…

Но разве это случилось с Инютиным, Полиповым, Алейниковым, Лахновским? Если эта книга чему-то и учит, то лишь с подозрением глядеть по сторонам, выискивая вредителей и "врагов народа". Покорно принимать от власти тюремные сроки.
А палачей она учит тому, что им за сломанные человеческие жизни и судьбы ничего не будет.