4

Троицкий – личность одиозная, поэтому я долго ходил вокруг да около этой книги. Я очень люблю рок-н-ролл, а когда-то, во времена своей бурной молодости, лингвистической ограниченности и информационной недоступности, боготворил русский рок. И по сей день имена Башлачёва, Гребенщикова, Науменко, Цоя, Григоряна, Кормильцева (и многих других) – это имена былинных героев, чудо-богатырей и пророков, в дымчатой ауре которых мне виделось космическое могущество, в их текстах я видел скрытые толщей ледовитой воды колоссы айсбергов, а их образы были самыми яркими звёздами на моём по-юношески беспросветно-мрачном небосклоне. Словом, так ковалось моё мировоззрение. Уж какое вышло. Поэтому мне было страшно, что сейчас вот этот своеобразный и не лезущий за словом в карман дядька наговорит и напишет чего-нибудь этакого. И придётся верить. Прикоснётся к моей голубой мечте своими саркастичными руками и потом придётся долго искать компромисс с самим собой. Благо, ничего такого не произошло.

Оговорюсь, что разного рода рок-литературы я прочитал немало, но это как правило были истории отдельных личностей, групп и взгляд на происходящие процессы в русском роке в целом преподносился сквозь призму этих самых отдельных персонажей. Поэтому вся история этого движения в моей голове представлялась этаким пазлом, элементы к которому я сам вырезал, находя что-то общее в «показаниях», скажем, Майка и Шклярского. Легенды же развенчивал, когда «допрашиваемые», например, БГ и Кинчев рассказывали об одном и том же событии разное. Здесь же, в «Back in the USSR» , взгляд предлагался не изнутри, а извне. Причём, хотя взгляд и извне, но взгляд человека, который оказал заметное влияние на это самый рок, был одним из создателей этого зверя. Тем интереснее было прочесть это произведение.
Так вот. Книга получилась хорошая и рассказ о развитии и смерти рока в СССР – от стиляг конца 50-ых до легализации конца 80-ых, можно назвать всеобъемлющим. Тут и социальные, и экономические, и политические аспекты, и байки. История о том, как Коля Васин, увидев обложку «Abbey road», по Питеру босой пошёл, очень позабавила и воодушевила. Само повествование нельзя назвать беспристрастным, нельзя назвать и строго структурированным, но в отношении многого лично для меня прояснилось – нестыковки состыковались, пробелы устранились, лакуны заполнились. За это большое спасибо.

Однако я не стал бы рекомендовать эту книгу тем, кто не обременён предварительным прочтением десятка-другого биографий идолов 80-ых. Тем, чьи родители не гоняли Цоя и Янку с утра до ночи, а за чаем обсуждали отъезд БГ в Америку, тоже не стоит начинать знакомство с темой именно этой книгой. Потому что всё же она лукава и коварна, а с кондачка это не поймёшь и можно в заблуждение уйти… Вот я не знаю, каким бы был рок в России без Троицкого, но стал бы он без него тем, что мы знаем под названием говнорок «русский рок» - вопрос открытый. Тем удивительнее в послесловии его попытки решительно откреститься от своего детища.

Желчный P.S.
Егор Летов, выступая на концерте памяти Александра Башлачёва:

« А к тому, что я сейчас вот просто хочу спеть, я хочу перед этим поприветствовать весь попс, собравшийся в этом зале, всех эстетов во главе с Артемием Троицким, вот всех тех людей, которые весь наш рок или то, что у нас роком когда-то было, вместе с Сашкой Башлачёвым, превратили в такую жопу»

О Башлачёве Троицкий пишет в этой книге много, словно замаливая вину. О Летове же не упоминает совсем, будто не было такой фигуры вовсе. Вскользь упоминается лишь Гражданская Оборона и то - в числе прочих.