5 ...тебя вели нарезом по сердцу моему

Наверное, эту книгу стоит читать как одну из «реплик» в споре вокруг Шаламова. В споре, который ведут его друзья и недруги, соперники, сопричастные и просто шумная литературная среда. Я же прочла её совершенно отдельно, «с чистого листа». Потрясающая вещь.

Тут необходимо небольшое биографическое отступление.

Ирина Сиротинская – близкий друг Варлама Шаламова. Был долгий период, когда их отношения переросли в романтические. В 1978 году она ушла от Шаламова, но неизменно оставалась его другом, собирателем и хранителем его архива. После его смерти, по завещанию, она стала правопреемником его наследия.

Как будто бы железом,
Обмокнутым в сурьму,
Тебя вели нарезом
По сердцу моему.
Б.Пастернак «Свидание»

Биографию самого Варлама Шаламова в двух словах не расскажешь. Остановимся на том, что в момент знакомства с Сиротинской он жил в Москве после долгих лет лагерей. Позадли было и два распавшихся брака. Неустойчивое положение «печати-не печати», резкий характер, принципиальность…

Меня застрелят на границе,
Границе совести моей,
И кровь моя зальет страницы,
Что так тревожили друзей.
В.Шаламов

Как вы уже поняли, это могла бы быть приторная история любви, сеанс самолюбования. Но вышла очень интеллигентная, деликатная повесть о выдающемся человеке.

На кончиках пальцев обойти острые углы. Услышать внутренним слухом возможную фальшь. Не ранить, не панибратствовать, не насмехаться. Эту тонкую линию поведения ощущаешь физически по мере чтения.

Так же, физически, чувствуешь мощь личности Варлама Шаламова. То, что проступало, угадывалось, кричало в «Колымских рассказах». Автор неотделим от человека. Или это одно и то же?..

Нет. Именно из воспоминаний Сиротинской вырастает понимание, что Шаламов – не мемуарист, а писатель, поэт. Она выступает как профессиональный литературовед, как исследователь.

Описывается перетекание нечеловеческого опыта в слова. Изобретение нового языка – ведь характерами Толстого и пейзажами Тургенева о концлагерях не расскажешь. А если и попытаться, то будет ли нравственной эту попытка? Красота, красивость литературы слетает шелухой с тем Шаламова.

Темы Шаламова. Сказать, что Шаламов «это о зеках» - всё равно, что сказать о Достоевском «это об эпилептиках». По внешним признакам – верно, а по сути – грубое упрощение.

Шаламов - о поисках того зёрнышка, которое вмещает в себя «человечность». Что такое человек, где он начинается и заканчивается?

Рядом с этими серьёзными размышлениями соседствует нежная, лиричная переписка Сиротинской и Шаламова. Казалось бы – зачем эти описания Крыма, этот быт, незначащие детали?

А ведь это то самое «оттаивание» после вечной мерзлоты. Невозможно довести его до конца, но стоит попытаться.

Рассейтесь, цветные туманы,
Откройте дорогу ко мне
В залитые льдами лиманы
Моей запоздалой весне.
В.Шаламов «Заклятье весной»

В контрастах между бушующей памятью о лагере, пустой московской комнатой и теплым южным морем и рождается ощущение времени. Тонкое, деликатное. Говорящее больше, чем пространные описания любовных сцен.

Однозначно советую эту книгу всем прочитавшим «Колымские рассказы». Чтобы узнать, какое возможно жизнь дальше – без счастливого конца, но всё же… Чтобы узнать больше о писателе – из надёжных, бережных рук.