Сюита - циклическое произведение, состоящее из нескольких крупных частей. Ирен Немровски до своей гибели успела написать всего две. Дневниковые заметки и наброски, которые прилагаются к тексту романа, позволяют фантазировать о том, что могло бы быть дальше, дописывая текст в воображении читателя. Действительно, в полном соответсвии с законами Синтеза, этот роман по композиции и образности настоящая сюита. Литературные искания ХХ века, во всяком случае, некоторые из них, на то и ушли от идеи и авторской морали, чтобы воплотить красоту, стирая границы между родами искусства, избавляясь от жанровых ограничений. Цикличность здесь очень важна, Немировски неоднократно напоминает 1870, 1914 года - все уже было. И завершилось победой, во всяком случае тогда, немцы ушли с французской земли, словно хочет сказать себе и читателям: "так будет и теперь". Кстати, это подчеркивается и последней строчкой романа, точнее финалом второй части:

Последней, как консервная банка на собачьем хвосте, запрыгала по булыжной мостовой походная кухня. Солдаты затянули песню, протяжную, невеселую, и с ней ушли в темноту — на дороге вместо немецкого полка осталось облачко пыли.

Роман состоит из двух частей, объединенных сквозными персонажами: бегство парижан и оккупация в провинции. Каждая из частей лоически завершена, в каждой герои принимают новую реальность и последствия своего выбора. Кто-то смиряется, кто-то продолжает жить, кто-то по своим, личным причинам, продолжает борьбу. А кто-то уже никакого выбора не совершит. Множество сюжетных линий, россыпь очень разных персонажей, жизнь каждого из которых по-своему насыщенна и бесценна. В тексте очень много бытовых деталей, характеризующих и отдельных людей, и сословия в целом. Так, почтенное семейство буржуа будет спасать простыни, серебряные ложки и кота - непременно кота. Кот, без которого хозяева не могли бежать из Парижа, которого пронесли через все перепетии странствия и, в отличие от парализованного старика, не забыли во время налетов и пожара - это не просто кот. Это вся суть бытия земного.

Я читала "Французскую сюиту" и не могла сжержать улыбки: очень жизнеутверждающий текст и весьма оптимистичный, несмотря на страшный исторический фон, несмотря на подспудный трагизм и всю неоднозначность происходящего. Много раз приходилось мне читать о том, что французская оккупация была отчасти "игрушечной", за счет восхищения немцами францзской культурой и образом жизни. Это в тексте, кстати, есть, Немировски сравнивает капитуляцию страны с поражением в футбольном матче. Но есть и другое, есть и многочисленные плакаты с "verboten" под страхом смертной казни, "как будто они не знают других слов".
Но все же, это книга не об оккупации, это книга о людях: немцах и французах, об общественом, стереотипическом, и личном, человечском. Мне она напомнила "Воздушных змеев" Ромена Гари: тот же неизбывный оптимизм и жизнеутверждающий тон, вопреки всему происходящему. Послевкусие, когда понимаешь, что все-таки в этом отдельном пространстве восторжествовала жизнь, а не смерть. Традиция? Национальный характер? Жажада жизни? Возможно, все вместе, плюс толика иронии и света.
Лишь перевернув последнюю страницу, я решила вернуться к предисловию и узнать побольше об авторе. Здесь меня ожидал шок: Ирен Немировски погибла в 1942 году в Освенциме. Автор не просто пережила все написанное, она не имела времени выйти за пределы контекста, она писала по горячим следам. Нужна огромная сила духа, чтобы находясь в бурлящем котле событий увидеть целое, не поддаться искушению разделить мир на черное и белое, своих и чужих, их и нас.
Текст очень настоящий, каждый персонаж уникален, каждый обладает особенным внутренним миром. Это горожане и фермеры, богатые и бедные, буржуа, дворяне и пролетарии, представители высшего света и деятели искусства - Немировски не забыла никого, и каждый остается у нее человеком. Нет, не Человеком со всем соответствующим пафосом, просто человеком - со своими слабостями и достоинствами, с неожиданным благородством и вполне себе обыденной мелочностью. Каждый так или иначе принимает решения, и эти решения творят мир, определяя если не ход истории, то, во всяком случае, ее оттенки, жмоциональную наполненность событий.