3.5

Ещё вчера такие интересные и разносторонние, сегодня лондонцы уже не казались мне такими открытыми, от них повеяло лицемерием. Бисексуалы и наркоманы ровно к завтраку заявлялись в дома своих степенных бабушек, где на окнах висели клетки с неизменными канарейками.

"Кроме того, это весьма жестокая и "неудобная" книга, но иногда именно такой и должна быть настоящая литература", - говорит обложка. И обложка не права.

С Мадзантини до сего момента я была знакома косвенно. Смотрела экранизацию её романа "Не уходи" с Пенелопой Крус. Фильм меня очень тронул, и я решила, что автору, пожалуй, стоит уделить внимание. И вот сижу в смешанных чувствах и не понимаю, моё или не моё? Но обо всём по порядку.

Роман "Сияние" - история дружбы и любви двух мужчин, Гвидо и Костантино, чьи жизни были прочно связаны вплоть до самого конца, пусть и жили они в разных странах, и виделись раз в несколько лет. Казалось бы, история действительно непростая. И можно было бы здесь так здорово покопаться во внутреннем мире персонажей, понять природу их тяги друг к другу и так далее, но вот, по моему скромному мнению, не сложилось. И раз пошла такая пьянка, то с минусов и начну. Уж не знаю, виноват ли автор, или это проделки переводчика (не владею итальянским), но некоторые моменты мне показались либо странными, либо притянутыми за уши. Например, рассказ Гвидо о том, что его мать терпела выходки отца лишь потому, что тот был хорош в постели. Простите, а откуда Гвидо об этом знает?! В тексте нет упоминания столь откровенных бесед между матерью и сыном. Можно было бы предположить, что это голос автора, но, пардоньте, повествование идёт от первого лица - от лица Гвидо.

Ещё меня смутило то, что слишком много бед свалилось на героев. Ну перебор. И больные дети, и бесплодие, и больные жёны, и тестикулярный перекрут, простигосподи. Понятно, зачем. Надо больше драматизма. Но ведь мы и так читаем про геев, у каждого их которых полноценные семьи. И они любят свои семьи, продолжая при этом любить друг друга. И чувствуют себя жутко виноватыми, потому что им приходится вечно врать, и глубоко несчастными, потому что приходится притворяться и подавлять свои нетрадиционные потребности. Не быть до конца собой. Неужели этого не хватает для хорошей драмы? Почему нужно искусственно заставлять читателя сопереживать, вместо того, чтобы раскрыть до конца внутренние конфликты героев и дать читателю возможность действительно проникнуться их нелёгкой судьбой? А ведь им и без выдуманных Мадзантини несчастий пришлось бы несладко. И финал. Финал меня просто убил. Вот опять внезапная трагедия из прошлого. Как будто надо было просто дать Гвидо повод поступить именно так. Ну зачем?

Второй персонаж у нас то Костантино, то КоНстантино. Это, конечно, минус редакторам/корректорам.

Кстати, персонажи, не скажу, что мне импонировали, но прописаны хорошо, они живые, они не стоят на месте, меняются, развиваются. И вот так мы плавно переходим к плюсам. Та часть книги, которая после рокового происшествия и до поездки Гвидо на мотоцикле, действительно меня тронула. Описание того возраста, когда самые близкие люди потихоньку начинают покидать этот мир, и ты остаёшься совсем один, придумываешь себе какие-то нелепые бытовые ритуалы, чтобы спрятаться от одиночества и не думать о смерти, - просто превосходно. Я верю, что именно в эту часть романа автор действительно вложил душу. Стало даже немного страшно. Когда ты молод и полон сил, одиночество воспринимается как некая свобода. Когда годы берут своё, а рядом практически никого нет, одиночество пугает. Потому что умирать в одиночестве страшно. И мне искренне жаль тех, кто этого вовремя не осознал.

Помимо одиночества в этой же части романа Мадзантини удалось проникновенно и трогательно описать взаимоотношения Ицуми и Гвидо. Вот за Ицууми почему-то было больнее всего.

Если вас беспокоят постельные сцены, то, на мой взгляд, до пошлости автор не скатился. Вот именно в этих сценах как раз чувствовалось то напряжение, тот страх, стыд, боль, любовь и вожделение, которые одновременно испытывали оба героя. Именно это мне хотелось видеть, а не очередную внезапную трагедию.

В общем, раздирают меня противоречивые чувства. И думаю, придется почитать у Маргарет что-нибудь ещё. Уже положила глаз на "Рождённого дважды".