5

Суэнвик прочитывает легенду о Фаусте буквально, пользуясь тем, что он, как наш современник, чуть больше Гете знает о прогрессе и его разных сторонах, не всегда веселых. Фауст хочет абсолютного знания? Получите и распишитесь. Мефистофель, пришелец из иного измерения, вручает ему весь объем знаний, которыми человечество успело овладеть со времен легендарного доктора и до наших дней. Правда, знания эти - сугубо технические, гуманитарным места в комплекте не нашлось. Наверняка демон сделал это с умыслом: он-то мечтает уничтожить человечество, а не облагодетельствовать, как Фауст.
И вот - началось: в средневековой Германии (а затем в Англии, куда переезжает Фауст, прозванный Джеком) появляются сначала карета на рессорах и телескоп, потом антибиотики, электричество, фотоаппарат, радио, автомобили, теория эволюции... Возлюбленная Фауста, Маргарита, возглавляет промышленную империю. Но почему-то вместо всеобщего счастья на Европу обрушиваются войны и революции, а сильные мира сего интересуются изобретениями Фауста только в одном контексте: можно ли из этого сделать смертельное оружие?..
Суэнвик на самом деле не пишет альтернативную историю как таковую: картины мрачного индустриального мира в романе даны лишь пунктиром. Собственно, даже непонятно, в какое время происходит действие книги: вроде бы это позднее Средневековье, когда жил исторический Фауст (вернее - его прототип), но впоследствии в тексте упоминаются французская революция и Директория: как, уже?! В прицеле автора - двое людей, которым предстоит сполна хлебнуть горькой концентрированной идеи романа. Фауст и Маргарита. Что их губит - сам ли прогресс как таковой или тот простой факт, что нравы людей меняются куда медленнее, чем технологии, и что ни двигатель внутреннего сгорания, ни ядерное оружие не изменят морали? Женщина, забеременевшая вне брака и избавившаяся от ребенка, в этом обществе считается преступницей, даже если от ее заводов и фабрик зависит процветание половины Европы.
Фауст в финале романа - совсем иная фигура, нежели в его начале. Меняется и атмосфера текста: если в начале автор позволял себе немалую долю иронии, завлекая читателя обманчивой легкостью, то чем дальше, тем серьезнее и беспросветнее становился текст. Надежды нет. Иллюзий относительно человечества - тоже.
В финале Суэнвик поймал ту самую точку, ниже которой спускаться некуда: это удар о дно, за которым неизбежно следует подъем наверх. Наверное, поэтому не хочется верить в грядущую катастрофу. Весна неизбежна, и даже убитый горем и озлобленный герой находит в себе силы это заметить.