5

Морг (от нем. Morgen, утро) — устаревшая единица измерения площади земли в средневековой Западной Европе и, в частности, в Речи Посполитой (польск. morga, mórg, jutrzyna), равная приблизительно 0,56гектара.Первоначально морг означал площадь, которую 1 человек может вспахать или скосить на одной запряженной лошади в течение рабочего дня (то есть, с утра до полудня), и её величина — в зависимости от качества почвы, запряженных лошадей и инструментов в Европе колебалась от 0,33 до 1,07 гектарa.
Википедия

Вот уже ровно тридцать минут я сижу перед монитором, мыслей много, но ни одной буквы на экране. Ни одной! Два дня назад я дочитала роман Владислава Реймонта «Мужики». Нужна рецензия. А как? Как написать отзыв на такой роман? Что я должна сказать? Изумительно? Потрясающе? Фантастика? И почему я раньше никогда не слышала об этом авторе? Как пошло все это звучит, как банально…
Что я могу сказать о книге, которая отравила меня? Каждое ее слово – яд, и сейчас в моих венах, и в моем сознании растекаются капельки горюче-ядовитого вещества, и я в ужасе от злобы и зависти, которыми пропитана каждая страничка «Мужиков». Да и не «Мужиков» вовсе, а «Холопов», так будет точнее, потому что все там – холопы, рабы – ксендза, пана и бабской юбки.
И я открыла для себя тайну. Кто, вы думаете, главный герой в этом романе? Ягуся? Нет, что вы…Мацей Борына? Да нет!!! Антек? И снова ошибка. Главный герой этой книги – МОРГ. Земля, что для всех, но не для каждого; земля, из-за которой сын поднимает руку на отца, а отец – на сына; земля, к которой привязаны на веки вечные. Сотни и тысячи раз звенит на страничках это короткое емкое слово «морг». Морги дают в приданое, записывают женихи на невест, хитростью выманивают дети, забирают насильно, продают и покупают.
Живет на своих моргах народ в деревне Липцы. Людей все больше, а земли больше не становится. И страшные вещи происходят в селе.
Самое страшное – тяжелейший труд, адский, рвущий жилы, вытягивающий здоровье. Зачем, ради чего живут люди в селе?

"Все должно идти своим чередом… Надо пахать, чтобы сеять, надо сеять, чтобы жать, а все, что мешает, вырывать, как вредную, сорную траву", — говорил в нем какой-то строгий, извечный голос, — может быть, голос самой земли.

Все закольцовано в жизни всех героев романа – пахать, чтобы сеять, а сеять, чтобы жать. Это круг, неразрывный, вечный круг, по которому идут устало и медленно, идут, не пытаясь вырваться, идут все – хозяева и коморники, богатые и бедные.
Антек ждет приговора за убийство, его посадят в острог, сошлют в Сибирь, он безумно боится этого, и манит его Америка, далекий свободный край, и, возможно, он даже и решился бы на побег, но Ганка говорит свое твердое «нет», та самая Ганка, что надрывается в работе с утра до вечера, на которой все хозяйство Борын, земля не отпускает ее, лучше умереть, надорвавшись в поле, чем уехать.

— Не поеду и детей погубить не дам! А если заставишь, возьму топор, детей зарублю, а сама — хоть в колодец! Правду тебе говорю — Бог свидетель! И ты это запомни! — кричала она, упав на колени перед образами, словно давая торжественную клятву.

Иногда Матеуш порывается оставить Липцы, невыносима ему такая жизнь, жизнь с народом, который

…глуп…и зол, и несправедлив!

Но как магнит держит земля, не дает уйти, не дает оторваться от себя.
И топчутся все на своих клочках, на своих моргах, и ссорятся, и всю книгу только и слышно «Дай! Не дам! Запиши на меня! Перепиши! Дай! Не дам!»
Дети выманивают, выпрашивают, выторговывают землю своих родителей, а потом выгоняют стариков христарадничать. И это дико, дико для меня…
Я не идеализирую русских, нет, я давно уже живу без розовых очков и понимаю, что русский мужик тоже пил, бил и был порядочной свиньей. Но уважение к старшим, к родителям все же являлось и является основополагающей добродетелью русского человека. У Реймонта же раздор в семье – скорее, норма.
Почему-то в «Мужиках», несмотря на всю яркость образов, несмотря на прекрасные пейзажи, несмотря на колоритные обряды, мой взгляд задерживался только на боли, нищете, ссорах, драках… Я до слез жалела Былицу, Агату, детей-сироток, усыновленных женой Козела ради скудного государственного подаяния… Но мне совсем было не жаль ни Ягусю, проданную своей матерью шестидесятилетнему Борыне за шесть моргов земли, ни самого Борыну, ни Антека, ни Ганку…
И финал книги лично для меня был абсолютно, стопроцентно предсказуем. Столь жестокая книга могла закончиться только так, только самосудом над невинным по сути человеком…
Мне понравился роман. Очень понравился. Но он вытянул из меня все нервы, вывернул наизнанку. И перечитывать его я никогда не буду.