4.5

Хорошо, что этой книги нет в школьной программе. Как ее могли бы оценить школьники?

Кто-то скажет: «Этот еврей непроходимо глуп. Били его в Гомеле, били в Москве. Били в Польше, Германии, Франции, в Лондоне и Палестине. И ничему-то он не научился. Не прогнулся, не понял, когда стоит позволить себе укоротить нос или взять барьер наперекор собственному хвосту. Потому и не приткнулся никуда, не бросил якорь. Мотало его по всей Европе – и поделом. И конец книги ожидаем».

Другой заметит: «На что ему были нужны его байки, присказки и притчи? Молчал бы лучше, поддакивал, когда следует, да не давал себя обмишурить. Глядишь, и стал бы полным кандидатом или на своих метрах в Москве зацепился бы. А так - у него мышь из кармана крупу тащит».

Но тот, кто постарше, может и сказать: «Знать, сильно у Эренбурга сердце болело за Родину, раз он такую книгу написал. Высмеивал все несуразности, что в России в то время творились, да и об обывательских глупостях не забывал. Досталось Лазику, а сколько их таких, безымянных, в то время было?»

Эренбург абсолютно логично выбрал жанр – сатиру. Где-то даже гротеск. Сейчас она читается как чистая фантазия автора. Самое же страшное, что первая часть книги в свое время оказалась пророческой. И через 10 лет после ее издания людей не то что за вздох, а и за его отсутствие на 10-20 лет в лагеря ссылали. Вторая же ее часть актуальна и сегодня. И вопрос справедливости, и излишнее рвение в вопросе религии. Да и в целом – о здравом смысле.

Каждый скажет: «Конечно же, здравый смысл – как же без него?» А если присмотреться повнимательней – не так уж и много его в происходящем вокруг. Что-то подсказывает, что неспроста Лазику повстречались господин Дрекенкопф и Луи Кон. Да и сквозь карикатурность остальных его знакомцев кое-где просвечивают черты, скорее всего, реальных прототипов. О большинстве из них можно сказать: «Нарочно не придумаешь». А раз так – вероятно, это так и есть. И хоть жили прототипы почти 100 лет назад, сейчас подобные типажи тоже встречаются.

Кто-то когда-то сказал, что классика – это книги, которые и через 100 лет актуальны. Раз так, «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца», высмеивающая человеческую глупость, тупость и различные «закидоны», - она и есть. Классика. Самое главное – не включать ее в школьную программу.