5 Большие надежды всякого человека

Это история о Пипе, который с самого детства не хотел быть тем, чем он являлся и всегда хотел стать совсем другим. Ему противно и стыдно было быть простым, бедным, необразованным, ничем не примечательным, совершенно обыкновенным мальчиком, которому заранее известна его беспросветная судьба — стать заурядным кузнецом, учеником и преемником мужа его сестры. Виной всему, конечно же, была женщина, в то время ещё маленькая, но уже очень красивая и очень высокомерная. Именно она своим пренебрежением и насмешками в сочетании со своей грацией и прелестным лицом заставила Пипа стыдиться себя и заронила в него жгучее желание измениться, сделать лучше собственную судьбу, и стать достойным такой прекрасной особы, как Эстелла.

"...ты сам посуди, ведь до того как стать необыкновенным ученым, надо быть обыкновенным или нет? Возьми хоть короля - сидит он на троне, с короной на голове, а разве мог бы он писать законы печатными буквами, если бы не начал с азбуки, когда еще был в чине принца? Да! - прибавил Джо и многозначительно тряхнул головой, - если бы он не начал с первой буквы и не одолел бы их все как есть до самой последней? Я-то знаю, что это такое, хоть и не могу сказать, чтобы сам одолел".

Но Пипу не пришлось ничего одолевать. И хотя он был полон решимости стать настоящим джентльменом и сделать для этого всё возможное, но исполнение желаний свалилось на него само собой — кто-то, пожелавший остаться неизвестным, просто решил одарить его деньгами. Пип подозревает в этом благодеянии приёмную мать его возлюбленной Эстеллы — мисс Хэвишем. Кажется, он не замечает в этом тонкой иронии: его жизнь кардинально изменил человек, сознательно решивший навсегда заморозить собственную в одном моменте прошлого. Мисс Хэвишем — один из самых любопытных персонажей, каких мне приходилось встречать в литературе. Она по доброй воле решила заточить себя не только в собственном доме и по большей части даже в одной только комнате, но и в одном моменте времени. Даже часы в её доме не идут, они остановлены специально. И всё в этом доме, даже гниющий свадебный торт, кишащий червями, годами остаётся на своих местах, как и в день её свадьбы, когда жених мисс Хэвишем, ограбив её, навсегда сбежал от своей невесты, разбив ей сердце. С тех пор она, не снимая, изо дня в день носит своё свадебное платье, уже пожелтевшее от времени, на ней те же чулки, те же туфли, та же причёска. И всё вокруг неё, как в зачарованном замке, осталось таким же, как в тот злополучный день. Мисс Хэвишем упивается своим горем, она сделала из себя живой памятник своему несчастью, а дом превратила в собственный склеп, где всё напоминало о постигшем её чудовищном разочаровании.
Но кто бы ни был в том виноват, а жизнь Пипа круто изменилась. Внешне и он сам изменился тоже — он стал джентльменом по виду и манерам, у него теперь вдоволь денег. Всё стало так, как он и мечтал, а ему даже палец о палец не пришлось ударить ради этого. Но беда в том, что внутри Пип остался тем же маленьким влюблённым мальчиком, отчаянно боящимся казаться заурядным, простым, грубым. Он не уверен в себе, в своём джентльменстве, к тому же Эстелла всё ещё не благосклонна к нему. Подсознательно стараясь разорвать всякую связь со своим, как ему кажется, позорным прошлым, он забывает о всех тех, кто был с ним там, кто был к нему добр и помогал, но кто там и остался, и продолжает жить этой низкой, грубой, рабочей жизнью, недостойной Пипа. Никто из этих людей не входил в его планы на светлое будущее. Не то, чтобы он нарочно собирался их бросить и никогда больше не видеть, вовсе нет, он просто не думал о них, постепенно забывая совсем. Это были несущественные люди, которые, с одной стороны, связывали его с прошлым, от которого он хотел навсегда отмыться и забыть, а с другой — никак не могли помочь ему в достижении того блестящего будущего, которое он сам себе напророчил. Но вскоре он узнаёт, что вовсе не странная, но благородная и богатая мисс Хэвишем обеспечила ему это будущее, а совсем другой человек, чья жизнь ещё позорнее и недостойнее, чем всё то, от чего Пип так старательно пытался сбежать.
И вот тут и начинается настоящая перемена в жизни Пипа, перемена, которой суждено произойти в его душе, в его сердце. Перемена эта очень трудная и долгая и на этот раз потребует от него немалых усилий, так как ему придётся понять, что то благородство и достоинство, к которым он столь отчаянно стремился, заключаются не только, а может даже и совсем не в манерах, деньгах и одежде джентльмена. Казалось бы, это такая простая идея, её знает каждый. Казалось бы, это так естественно — быть благодарным к тем, кто был добр к тебе в трудные времена. Казалось бы, это глупо — так преданно любить женщину, которая в твою сторону и не смотрит, и ничего, кроме презрения, ты от неё в жизни не видел. Но человеческая натура — очень странный предмет. Очень тонкий, деликатный, непонятный, трудно поддающийся изучению, и я не скажу — нелогичный, но со своей особой и индивидуальной логикой, для понимания которой требуется много внимания и открытое, неравнодушное сердце. Этим и хорош Диккенс, этим и хороши многие литературные произведения прошлого — вниманием к сложной внутренней жизни человека, описанием мельчайших движений человеческой души. Они не всегда дают
готовые выводы, но зато предоставляют пищу для размышления и наблюдения за людьми вокруг и за самими собой. Здесь нет топорного современного псевдопсихоанализа в стиле «вот его мама в детстве не любила, он злой и вырос, но давайте поймём и простим», нет и категоричного осуждения, зато есть человечность, есть душа, есть внимание. Поэтому Диккенсу удаётся донести до читателя все чувства своих героев так, что, даже если читатель сам в жизни такого не испытывал, всё становится близко и понятно — понятен и эгоизм, и пренебрежение, и жестокость, и слепота, понятна глупая, безответная, заводящая в тупик любовь, понятны все обиды и горести, понятны и радости, и удовольствия, и доброта, и прощение.
Конечно, много времени, долгие годы уйдут у Пипа на то, чтобы преобразиться внутренне, исправить свои ошибки и наконец умом и сердцем стать достойным столь желанного ему звания джентльмена. Но и награда, которая ждёт его за такое преображение, награда, которая, возможно, откроет ему новый, ещё лучший путь в жизни, стоит всего, что ему пришлось ради неё перенести.