"Фронтьера" — это небольшой рассказ, написанный преподавателем философии из МГУ Еленой Косиловой. Про причине такого авторства к рассказу приторочен ярлык "философская проза", и он не то чтобы не верен, но с таким же успехом можно было бы обозначить жанр этого сочинения как "боевое фэнтези". Я полагаю, вздумай Борис Гребенщиков написать что-нибудь о дальних монастырях и воинах света (у него это, несомненно, имело бы колорит буддизма и Шаолиня), получилось бы нечто похожее на "Фронтьеру" — простое в своей мудрости и ироничное. Только в данном случае автор — человек всецело православный, оттого никакого буддийского колорита, только христианство и наука. Выступают они здесь, как ни странно, в полном сплочении, единым фронтом против всех видов неправильных, вражеских мыслей — ненаучного мышления и популярной культуры. Этот удивительный сплав разума и веры, академии и церкви оформлен в виде чисто мужской, милитаристской структуры; во главе военного монастыря стоит генерал-настоятель, и имя у него — не то бандитская кличка, не то порядковый номер робота из научной фантастики — Первый. Речь, однако, пойдет не столько об этом главном чине, сколько об Аналитике — самой мелкой и презренной сошке на Фронтьере. По размышлению, именно он является настоящим героем этого рассказа, и повествование посвящено тому, как он обретает силу духа и принимает свой первый идейный бой. Сражение это до того любопытное, что о нем нельзя не упомянуть: Аналитик вступает в схватку с некогда милой его сердцу рок-музыкой, точнее, в мысленное единоборство с неистовым, гениально талантливым рок-гитаристом — не иначе как Джимми Хендриксом — и побивает его, доказывая неправду рок-музыки тем, что она несовместима с тишиной. (Как бы хорошо прижился тогда на Фронтьере Джон Кейдж и все исполнения, каверы и ремиксы на его 4'33'').

Кажется, что мир Фронтьеры сурово и монотонно мужской. В явном виде появляется лишь один необычный персонаж — монах, о котором сказано, что он "бывшая женщина". Однако по ходу рассказа что-то неустранимо женское проступает во всем образе нашего главного героя. Аналитик описывается нам в сугубо женских терминах: он слабый, робкий и прямо назван "смысловой проституткой" — его "имели все, кто хотел, все мысли, все смыслы". Можно, конечно, вспомнить про политическую проститутку Троцкого, но это дела не меняет. Дальше мы узнаем, что герой служит поломойкой, и для всех остальных воинов монастыря он "швабра", фактически ничто. (Ох, прочна связь женщины с полом — и в смысле половой принадлежности, и в смысле половой тряпки и уборки.) Чем дальше, тем больше зарождается в уме подозрений, и вскоре уже невозможно избавиться от мысли, что Аналитик — это наместник автора и что весь рассказ представляет собой иносказательный, автобиографический отчет об отречении от вечных философских сомнений и об обретении крепкой православной веры. Главная неувязка заключается в том, что все это происходит вопреки тому, о чем предуведомляет нас авторский голос в самом начале: "Рассказываю о Фронтьере я, зная, что никогда туда не попаду". Как в таком случае все это понимать, я сказать затрудняюсь; надеюсь, что найдутся более сведущие люди, способные это растолковать. От себя добавлю только, что рассказ причудливый и запоминающийся и мне понравился, точно так же как нравились лекции Елены Косиловой о философии психоанализа и ее научные статьи. Определенно интересный человек и автор, и есть все резоны почитать и другую ее прозу.