4 жизнь с душком

Книга-игра, книга-загадка. Ответы, выводы зависят от фантазии и настроения читателя.
Начинается все здраво и внятно.
Повествование вываливается на голову читателя грязным, вонючим потоком под названием «барахтаться или сдохнуть».
Жутко, колко, ударяя фразами, автор рассказывает о жизни о существовании мальчишек и бабки на выселках.
Времена конечно тяжелые, военный, но даже я, видавшая виды читательница, немного смутилась.
Брюзжать не буду, но, знаете ли…
Сексуальные извращения, жестокость, моральное унижение детей - это удар ниже пояса.
Хорошо, я смирилась и почти научилась держать удар.
От долгого повторения слова постепенно теряют смысл, и боль, которую они несут в себе, стихает.
Вдруг, повествование разворачивается на 180 градусов, а потом еще и еще.
Как тут голове не пойти кругом.
Лукас, Клаус или Клаусс, Клаус или только Лукас, Клаус-Лукас…
Сколько было мальчиков – один, два близнеца, а может и не близнеца, а вдруг не было этих мальчиков.
Пару раз ловила себя на том, что реально запуталась, кто есть кто на самом деле и на выдуманном.
Эх, люблю я такие паутинки, игры с читателем., особенно если эти заигрывания имеют предел.
К финалу, картина проясняется и довольно четка обрисовывается. Для меня, пожалуй, слишком уж четко, зато не будет раздражать не любителей открытых финалов.
С большой осторожностью я бы стала рекомендовать эту книгу. Но в целом она довольна интересная, хоть и своеобразная, а зачастую отталкивающая.
Как оказалось, я уже пробовала ее читать, очень давно и бросила после первых 50 стр. – шокированная откровениями. Зря.
Вторая половина очень отличается от первой и на порядок интересней, но в первой половине весь изюм. Потому как ужас-ужас (не хочу в это верить, можно я не буду в это верить), как утверждает аннотация, это реальные события с реальными людьми.
Эта страшная книга, грязная и провокационная, но…
В ней трудно отличить ложь от правды. Поэтому каждый читатель, по мере желания, способен сделать ее более легкой, регулирую процентное соотношение, степень концентрации реального и фантазии автора.

Какой бы грустной ни была книга, она не может быть такой же грустной, как жизнь.