Диалог, однако.

Прочитал «Братья Мережковские: Книга 1. Отщеpenis Серебряного века» М.Н. Золотоносова. Том в тысячу страниц посвящён старшему брату Д.С. Мережковско-го - Константину, которого автор скромно аттестует как воплощение абсолютного зла. Причиной тому служат два главных греха Мережковского-старшего – педофилия и антисемитизм. И судя по тексту, второе является куда более страшных грехом по сравнению с развращением маленьких девочек. Более того. Надеюсь, что читатели «Озона» взрослые люди и поймут необходимость цитирования. Мережковский написал роман-утопию «Рай земной», в котором набросал проект идеального мира, в котором резвятся прекрасные нимфетки. Роман без особых натуралистических подробностей, что явно огорчает Золотоносова. Поэтому он сам добавляет от себя пикантных деталей: «Прочее надо было довообразить (стоящие прямо упругие грудки, голый лобок, запах молодой кожи, нагретой на солнце, страсть и томление в больших глазах)». Как вам щедрое довоображение с «упругими грудками»? Это далеко не всё. Золотоносов обращается сквозь толщу времени к своему герою с практическим предложением. Ведь можно заниматься сексом и с взрослой женщиной. Да. Но в менструальный период. И вытаскивая член в крови, воображать, что лишаешь невинности маленькую девочку. Без комментариев. Кстати, книга имеет подзаголовок: «роман для специалистов». Я, кажется, догадываюсь для каких.
Что касаемо научной стороны «монографии», то отмечу, что написана она плохо. Автор когда-то открыл для себя Фрейда (закрыв всё остальное), который и вылезает у него с дурной регулярностью. Мережковский с неизбежностью становится выразителем «анального характера». Будучи биологом, он изучал морские губки, а мы-то знаем, хе-хе: у кого и где ещё есть эти губки. Для солидности приплетается психастенический синдром с «отсутствием интроектов заботы о себе». Много примечаний, которые явно не месту, но должны придать изданию «академический лоск». Если мельком упоминается какой-то биолог, то тут же зачем-то приводится список его работ, ничего не говорящий читателю, да и ненужный в формально гуманитарной работе. Не воссоздан, действительно, незаурядный контекст эпохи «Серебряного века». Всё заслоняет причмокивание и гневные обвинения в антисемитизме. А хотя зачем я придираюсь к таким мелочам, когда перед нами такой заинтересованный диалог двух близких по интересам незаурядных личностей? Интересный, в первую очередь, для специалистов.