4

Евреи пусть будут мышками, немцы — котиками, меряканцы — собаками, французы — лягухами, а шведы — оленями. "Кому велено чирикать - Не мурлыкайте! Кому велено мурлыкать - Не чирикайте! Не бывать вороне коровою, Не летать лягушатам под облаком!"

Шпигельман, конечно, молодец. Текст у него так себе. Рисунки тоже так себе, как ни старайся назвать это графическим романом, но до высокого стандарта жанра это не дотягивает. Цепляющих "кадров" за весь роман можно по пальцам перечесть, а 97 процентов рисунков — проходные, не запомнятся вовсе и почти ничего нам не скажут, просто подпихнут вперёд историю. Но так получилось, что как раз история здесь всё делает. Что интересно, и история-то бати довольно посредственная — та её часть, которая про режим и лагеря. Ни в коем случае не хочу умалить тяжести ноши, но история Владека — типичнейшая (и этим-то и страшна), у кого мы только подобное не читали. Так в чём же секрет, если и история, и рисунки, и текст — так себе? А вот фиг его знает. Возможно, роль сыграла новизна подача. Куча посредственной инфы, но в новой обёртке — уже любопытно. А возможно дело в тех самых крошечных частичках сюжета, которые нетипичны. То бишь: отношения Арта и его отца, история гибели его мамы, тяжёлый и противоречивый характер Владека, так непохожий на одномерный "комиксные" характеры персонажей. Если так разобраться, то не очень-то и мало.

Так что я читала эту историю, прежде всего, как результаты психологического эксперимента, который Арт поставил над самим собой и собственным отцом, решившим написать всю противоречивую правду о них обоих. Он не старается ни оправдать, ни обвинить отца, себя тоже красавцем не выставляет. Всё как в жизни. И крупнейшая драма двадцатого века как-то размывается на фоне этих мелких внутрисемейных драм, когда Владек вдруг ругается на чернокожих или со скупостью настоящей церковной мышки идёт в супермаркет скандалить с управляющим и возвращать наполовину съеденные продукты, бравируя своим положением бывшего узника концлагеря.

Долго думала над тем, удалось ли переводчикам справиться с трудной задачей — передать корявую английскую речь Владека. Увы, наверное, всё-таки нет. Где-то "недоборщили" и создаётся впечатление, что это мелкие ошибки самих переводчиков. Спасибо тут общему настрою русских редакторов, которые настолько глубоко пустили эти косяки в нашу жизнь, что мы, в первую очередь, грешим на них, а потом уже допускаем, что так и задумано.

Тяжёлая история, которая легко читается за один вечер. Арту Шпигельману спасибо за беспощадный реализм и за попытку пройти путь вместе с читателем, не зная, куда он может привести.