5

Мои большие ожидания: баски, отголоски гражданской войны, языки-языки-языки. Такие ожидания обычно приносят разочарование, не просто потому что книга не удалась, а потому что упущены такие возможности!

В итоге мы имеем вот что:

- баски. Трепетное и грустное отношение к своей земле, народу. Отчасти как к бабочке с обложки, хрупкому насекомому, которое так легко убить, ведь их всего миллион, неосторожного движения достаточно, чтобы осыпалась пыльца с крылышек mitxirrika. Природа, таинственная земля Обаба - название, которого с легкой руки некоторых мультиков добавляет волшебства. Сурового, конечно, но то ж баски. Без пылких сердцем этих тоже не обошлось.

- отголоски гражданской войны. Не зря столько историй про маленькие деревушки и городки, где сосед идет на соседа, потому что ни с того ни с сего etsaiak dira, они враги. Мне вообще больше других известных историй напомнило каталонские фильм/книгу Pa negre: и дети, и взрослые, и кто против кого. Хотя здесь рассказчик вырос уже после войны, но прошлое открывается ему постепенно, по мере взросления и возмужания. Если знать об аккордеонисте только то, что он аккордеонист, из мальчика мужчиной не стать. И ужасно, ужасно страшно, как увозят жителей деревни на машине и расстреливают, потому что несколько лет назад они проголосовали не так. В литературе и кино мне более знакомы такие истории из маленьких городков, в истории - из больших, и все неизменно ужасают (как вот эта фотография Франсиско Аскасо, сделанная за 20 минут до его смерти).

- языки-языки-языки. Здесь не только постоянные вкрапления баскского в тексте (с переводом, к счастью, - я кроме отдельных слов мало что знаю), но и постоянная тема потери такого поразительного языка. Не зря в самом начале калифорнийские внучки аккордеониста хоронили баскские слова вместе с питомцами и поломанными игрушками. Зато например в списке расстрелянных республиканцев, где кроме имен было несколько обозначений (молодой-старый-учитель), мне даже все слова эти вспомнились, и если не произнесение списка таким, каким он был на самом деле, то уже ничто бы с книгой не сблизило. Говорить только о баскском было бы достаточно и понятно, но как-то узко. Говорят поэтому и об испанском, и о французском, и об английском, и об итальянском, причем - что редко встречается в книгах - о взаимосвязях между языками, например, что стоит баску выучить французский, какой акцент в испанском будет у баска, привыкшего говорить на родном языке, как смешно звучит северному деревенскому мальчику итальянский, как правильно испанцу произносить английские слова. Девочку Терезу, в конце концов, замечательно характеризует ее привычка вставлять в речь смутные строки из французских стихов о душах и птицах, разве нет? Азбуку-классику замечательно характеризует неспособность вставить в текст нормально букву è в итальянских фразах, поэтому там красуется прекрасное "Martin и pazzo!" Переводчика замечательно характеризует слово "Бетания" в истории Лазаря. Впрочем, я скатываюсь до.

Аккордеон сразу включил в голове нежных и прекрасных Esne Beltza, а ведь я почти забыла, как их люблю.

В хотелках книгу держала долго-долго. Боялась читать, потому что см. первый абзац. Потом увидела ее в букинисте за неприличные деньги и, ввязываясь в историю с Чебурашкой, к которому в магазине никто не подходил, обняла и как сокровище понесла к кассе. Потому что она и есть сокровище, особенно для тех, кто по баскам, отголоскам гражданской войны и языкам-языкам-языкам.