5

Роза Михайловна была неформалкой и ей было за пятьдесят. Роза Михайловна преподавала музыкальную литературу, носила кольца в виде черепов и на переменах бегала курить за школу. Роза Михайловна одевала длинные черные юбки, имела короткую стрижку и говорила хриплым голосом. Как-то раз она решила спеть нам и села за рояль. Когда она взяла первую ноту мне показалось, что кто-то насыпал мне в уши стекловаты, а теперь ездит по ним катком, не забыв при этом зачем-то включить дрель. Мальчики начали хихикать, я от шока начала подпевать. Роза Михайловна взбесилась, кричала что здесь нам не Большой театр, а она - не оперная звезда. В результате мальчишки получили двойки, а я - пятерку. Так мне пришлось побывать Подлизой.

Антонина Михайловна была женщиной богемной. По первому образованию она кинокритик и знала об искусстве практически все. Антонина Михайловна преподавала зарубежную литературу, красила волосы в немыслимые цвета, а курить бегала в соседний кабинет, к учительнице английского. Антонина Михайловна то ли испытывала отвращение к украшениям и косметике, то ли питала страсть к естественной девичьей красоте. В любом случае, косметика и побрякушки на ее уроках запрещались. Как-то раз я пришла на первый урок после вчерашней школьной дискотеки, на глазах оставались остатки былой красоты в виде туши и случайно завалявшейся блестки. Антонина Михайловна подозвала меня к себе, плюнула на палец и стала оттирать тушь. Так я побывала Кроликом.

Дмитрий Николаевич был холостяком и задротом. Он носил джинсы и рубашки, а к ним невозможно смешные лакированные туфли. Дмитрий Николаевич преподавал систему коммутации, имел выражение лица гестаповца, и с ним можно было пойти покурить возле корпуса. Дмитрий Николаевич по утрам дышал в лицо воспоминаниями о хорошо проведенном вечере, появлялся со странными дамами в хард-рок клубе и рассказывал на парах неприличные анекдоты. На госэкзамене у меня был вопрос о мультипликаторе, который я упорно называла модулятором. Дмитрий Николаевич сидел в комиссии, писал на листе правильные ответы и показывал их мне, как суфлер. Так я одела шкуру Сорванца.

У меня были так же и учителя-самодуры, подобные синьоре Сфорца. Но о них мне нечего рассказать. Сделали меня мной совсем другие люди. И они всегда в моем сердце. Слышите, как стучит? - Бум-бум-бум.