5

Как часто упрекают писателя, что конец романа вышел у него скомкан и как бы оборван.
Теперь я уже знаю, что писатель невольно творит по образу и подобию судьбы, Рока. Все концы всегда спешны, и сжаты, и оборваны.

Плачу и смеюсь одновременно. Как такое возможно? Возможно, когда читаешь эти прекрасные воспоминания Тэффи, в которых она о страшном и ужасном пишет с такой бесконечной грустью, и с таким веселым юмором одновременно.

Они поехали тогда с концертами из голодной России в более или менее еще хлебную Украину, чтобы хоть как-то подкормиться и подзаработать, а в результате оказались в эмиграции. А она почти до конца верила, что еще вернется в Москву, что это всего лишь гастроли. В этом путешествии она видела ужасы и убийства, ситуации страшные и нелепые, но не только. Смогла увидеть и прекрасно передать и разнообразие человеческих типов и характеров, и очень смешно пересказать нелепые ситуации, ведь над некоторыми страницами Воспоминаний смеешься вслух.

Но есть места в Воспоминаниях, когда вдруг понимаешь, что ей временами было ужасно страшно, и этот страх передается читателю на каком-то подсознательном уровне, и становится реально страшно, а ведь она просто описывала события без всякой истерии, спокойно и с юмором, но страх передать сумела гениально.

И вот последние строчки, и ты понимаешь, что Тэффи не только блестящий юморист, Тэффи мудрый писатель и как часто упрекают писателя...

Как часто упрекают писателя, что конец романа вышел у него скомкан и как бы оборван.
Теперь я уже знаю, что писатель невольно творит по образу и подобию судьбы, Рока. Все концы всегда спешны, и сжаты, и оборваны.