3

Предлагаемая читателю книга посвящена одной из интереснейших и неоднозначных фигур английской истории - Симону де Монфору, французу, ставшему английским патриотом, палачу катарского восстания, выступавшему за соблюдение свобод английского народа, закаленному воину, предпочитавшему худой мир использованию любого оружия.

Хм, вот тут-то я и попалась. Фигура Симона де Монфора меня интересовала в очень большой степени, так как альбигойский крестовый поход так и не даёт мне покоя, хоть и перечитано по этой теме много книг. Но почему бы не познакомиться поближе с самими участниками? С папой Иннокентием мы уже "знакомы", с родом Тулузских Раймондов тоже, а вот с третьей стороной - непосредственно исполнителем папской воли - пока не "встречались" так близко. А ту книжка.

А между прочим, ведь насторожили в аннотации словосочетания "английский патриот" и "предпочитавшему худой мир". Но все же "палачу катарского восстания" решило. К тому же, заглянув в предисловие, я снова увидела там катаров и взяла книгу на прочтение. Ага. Оказалось, что автор аннотации и предисловия смешали в одну кучу двух Монфоров - отца и сына. Да, мне нужен был Симон IV де Монфор, а рассказ о Симоне V, который принял сторону Англии и был значительной фигурой во внутренней политике этого государства - именно он возглавил восстание английских баронов, в ходе которого удалось пленить короля. Ну да ладно, тоже интересно.

Оказалось, не интересно. Написано не интересно. Особенно начало, где всё смешалось и скакало по первой половине тринадцатого века, как пьяный заяц, постоянно меняя направление. В первых двух главах нам дают историческую, географическую, социальную и политическую картину. Очень много информации в небольшом объеме текста. И здесь это - минус, потому что сложно что-то удержать в голове, так как написано всё сухо, нет зацепок для памяти.Так продолжилось и дальше. Чтобы не быть голословной приведу пример. В третьей главе Сомерсет Бейтман рассказывает о семье Монфоров и ранних годах Симона V и делает это очень бегло, поведав о Симоне IV, об Амори, о том, кто когда на ком женился, о переходе владений, об исторических событиях, о других действующих фигурах. Автор постоянно прыгает из 1210-ых в 1230-ые, при этом пытаясь впихнуть в текст максимум информации:

Сестра Симона IV, Бертрада, вышла замуж за Гуго, графа Честера; их сыном стал Ранульф, в 1215 году король Иоанн подарил ему Лестерские земли, которые держал его дядя для получения с них дохода. После того как он умер в 1218 году, земли на время перешли к Стефану де Сегрейву и Петру де Рошу, но в конце концов Ранульф вернул обратно эти владения, а с ними, возможно, и титул. Амори де Монфор предпринял неудачную попытку закрепить за собой владения отца, в итоге он отказался от своих притязаний в пользу своего младшего брата Симона, но с сохранением всех своих прав в том случае, если тот умрет, не оставив наследника. За это отречение Симон заплатил ему полторы тысячи французских ливров. Он уже был в Англии, чтобы ускорить это дело, и король обещал ему передать родовые земли сразу, как только граф Честера выпустит их из своих рук. В 1230 году Симон послал в Англию рыцаря Америкуса де Мистернуна, чтобы заявить о своей готовности служить Генриху в Англии или где угодно еще. После этого король назначил ему содержание — 400 марок в год, до тех пор, пока он не сможет вступить во владение графством Лестера. Его брат, отрекшись от прав на эти земли в 1232 году, частично облегчил Симону задачу. Если раньше его кузен, Ранульф Честерский, был озадачен некоторыми трудностями в вопросах восстановления своих земель, то его смерть в Уоллингфорде 26 октября 1232 года все решила. Генрих III еще 13 августа 1231 года получил оммаж за все земли, которыми владел отец Симона, и теперь шерифу Лестера было приказано ввести его в полное владение42. Одним из первых действий Симона стало изгнание евреев из Лестера, «дабы не могли они больше безжалостно притеснять своими процентами христиан, которые тут живут». Хотя многие евреи были грубыми и вызывали недобрые чувства, в 1231 году были предприняты попытки им помочь. Тех, кого изгнали из некоторых владений, собирали в других землях и обучали ремеслам, а в Лондоне появился дом, куда принимали обращенных в христианство евреев. Одна из родственниц Симона, вдова графа Винчестера, склонная к благотворительности, приютила евреев на своих землях. Роберт Гроссетест, бывший в то время архидиаконом Лестера, предупреждал ее об их ужасной манере давать деньги под процент и убеждал ее обучить их ремеслу вместо ростовщичества. В июне следующего года король подарил Симону все нормандские выморочные земли внутри его фьефа. В 1237 году Симон поспособствовал аресту и заключению Ричарда Сиворда, хотя тот и был вскоре освобожден. Зато в следующем году этот вельможа был охарактеризован как один из самых скверных королевских советников, вызвавший упреки своего брата Ричарда, графа Корнуоллского. Когда в 1237 году по просьбе короля в Англию прибыл легат Ото, он собрал в ноябре синод в соборе Св. Павла; по дороге к собору и на обратном пути его сопровождали несколько вельмож, включая Симона де Монфора, и некоторые члены королевской семьи, вооруженные мечами, чтобы защищать посла и его иностранную свиту. В том же году Симон находился в числе свидетелей, присутствовавших при акте пожалования северным купцам разрешения на свободную торговлю с Англией, а также во время улаживания разногласий между королями Англии и Шотландии. Примерно в это же время его имя фигурирует еще в нескольких документах в качестве свидетеля.

Вот такие у него абзацы. Мозаика исторической картины не складывается. Обычно, так говорит человек, который прочитал курс лекций по теме и теперь быстро пробегается по основным точкам исторических отрезков, вспоминая и закрепляя основное из пройденного. Тут в один абзац уместилось 23 года и много исторических событий. Причем о значимости Монфора мы представления не получаем. Ну, участвовал, и что? Ну, поспособствовал, а как? Участвовать-то можно по-разному - что-то решать или просто быть сопровождающим. Роль-то какова?

Далее, становится лучше. Повествование притормаживает свой бег. Сомерсет Бейтман решил построить рассказ о Симоне де Монфоре, показав его отдельно в различных качествах, как придворного, как крестоносца и воина, как наместника. Надо сказать, что деяния Симона впечатляют. Хоть и не сохранилось свидетельств о том, что он творил в крестовом походе, само участие ставит его в число храбрейших рыцарей, преданных не только государству, но и церкви. Принимал он участие и в войне между Генрихом III и Людовиком IX Святым. Но, конечно, наиболее запомнился он в конце правления Генриха, когда поднялось восстание баронов. Жаль, но для столь выдающейся личности закончилось все плохо - в 1265 году он был убит, а его владения - конфискованы.

В общем, информацию я получила. Но, повторяюсь, читать было сложно. Вообще, что являлось целью ученого? Его труд - хронологическое описание исторических событий тринадцатого века и жизни Монфора. У него нет отсылок к документам, в которых дается оценка Симону современниками. Этого очень не хватает. И дело не в том, что автор не даёт оценку этой исторически значимой личности, но он и не предлагает даже своих выводов. И не даёт достаточно материала именно о личности Симона, чтобы оценка смогла сложиться в голове у читателя. К примеру, у Люшера в его исследовании "Иннокентий III и альбигойский крестовый поход", личность Папы раскрывается с разных сторон, есть анализ поступков, но не категорический и настаивающий, а предполагающий, дающий направления к размышлению на тему оценок как отдельных поступков, так и последствий его деяний в целом. Причем всё подаётся с позиции средневековья, потому что рассматривать происходящее тогда с нашей точки зрения - огромная ошибка. У Бейтмана всё однобоко. Да и симпатия к личности Симона V де Монфора чувствуется. Ну как же, реформатор, ратующий за парламент, человек, не понятый своим поколением. А ничего, что шли войны и ослабление престола было губительно для государства? А ничего, что монархия только-только начала выбираться из под гнета церковников и пытаться объединить страну под своей рукой, чтобы прекратить междуусобицы? И это только то, что на поверхности. В общем... Вот опять обращусь к предисловию и кое-что процитирую:

Мы избрали для перевода биографию, написанную Сомерсетом Бейтманом, не самым маститым английским историком, если сравнивать его с Реджинальдом Трехерном или Джеймсом Мэдикотом. Однако в книге Бейтмана есть то, чего недостает блестящим с научной точки зрения работам вышеуказанных историков, — живость описания, сострадание, сопереживание правому делу, диалог с героями тех событий, нить, связывающая людей сквозь толщину ушедших эпох.

Нееет... Нет живости описания, есть беглость написания. Сопереживание правому делу, смотря глазами современного человека, - ошибка, обычно не присущая историкам, т. к. ученый на то и ученый, чтобы рассмотреть всё с разных сторон. Какая ещё нить, когда сам дух той эпохи, сама философия, уклад со всем этим символизмом, культами (даже христианство в то время - культ), восприятием бытия земного как части незримого - мы настолько разные, что при встрече добиться хоть какой-нибудь толики понимания было бы запредельно сложно.

Не верьте аннотациям!