4

Тяжелое, мучительное и депрессивное чтение. И невозможно вот так прямо определить жанр: антиутопия смешивается с социальной фантастикой. Книга о великой жертве во имя будущего, книга о поиске того, что дальше, чище и светлее, чем земля. Люди погружаются в котлован, а сами мучаются  и мечтают о свете и дальнейшем пути, истине и откровении, тоскуют об этом, тянутся к нему. От земли к свету, жертва во имя жизни других поколений, принятие смертей и проводы товарищей, вереница гробов, смерть ребенка, "отпуск" по реке кулаков, дом, в котором все люди смешаются, как будто Вавилонская башня — мне все это прямо позванивает настырно как звонок-отсылка к библейским мотивам, более глубоким, чем фон и время произведения.

Это закономерно, потому что Платонов и сам был "неустойчивым и неопределенным элементом", у его родителей были абсолютно разные взгляды на религию и веру. Эта разница мировоззрений оказала влияние на мироощущение автора.

Время четко говорит о том, что это начало коллективизации, а вот место размыто, оно безлико, нет привязок к географии, люди туда приходят как по волшебству, появляются сами собой, из ниоткуда практически, эти расстояния доступны даже калеке и группам людей, но при этом разделение деревня/город очень четкое, люди из этих мест не перемешиваются сразу. И в деревню опять-таки не все приходят, а 2-3 человека " приносят актуальную коммунистическую повестку", напоминает явление апостолов с Божьим словом.

Есть отсылка и к райским мотивам: дом, где всем будет хорошо и привольно, более ясное понимание окружающего и вера в него у ребенка, вспоминаем цитату "Не расти, девочка, затоскуешь!" ( райское, полудетское состояние людей до осознания добра и зла, вера в чудо, как только познали, сразу затосковали).

Но сразу же возникают и вопросы: Вавилонская башня росла вверх, а у Платонова люди копают вниз, вглубь, к сердцу земли, а не к небу, считают это место будущим счастьем для всех.

Но вот в этом и особенность Платонова, что вроде бы и мотивы все эти есть, а назвать их чисто библейскими нельзя, философски-религиозными скорее. Видимо, потому что все так переплетено и неясно, книгу я читала долго и медленно, пытаясь глубже осознать и понять. Но, видимо, перечитывать мне ее пару раз, чтобы "снять еще несколько пластов земли со дна" произведения.