4 Даже внутри кошмара всегда остаётся свобода действовать.

Представьте, что вы едете с дачи. Уже воскресенье, поздно, вы устали, а тут ещё эта жара... Достала! На въезде в трёхкилометровый тоннель вы и не думаете о плохом. Достаточно того, что рядом недовольная жена, а позади дочь-подросток, тоже не сильно радостная.
Пробка кажется бесконечной. Недовольство людей, застрявших в ней, растёт. Вы находите попутчиков и решаете пойти посмотреть, что там творится. Заодно опасаетесь, что если сейчас вдруг все поедут, то вас точно размажут.

Когда вы выясняете, что тоннель с обоих концов заблокирован гермодверями, да ещё и паника назрела, - даже тогда вы ещё не в полной мере чувствуете опасность за свою жизнь.
И это самое великое ваше заблуждение за всю эту вашу жизнь. Маленькую или большую.

Эти герметические ворота по обе стороны тоннеля закрылись не случайно. Существует особый протокол для чрезвычайных обстоятельств. По-настоящему чрезвычайных, вы понимаете меня?

Атмосфера в романе удушающая, и она густеет с каждым часом. Волнение, паника, отчаяние, безысходность, равнодушие. Всё спектры эмоций слились в один гигантский шар, который давит и деморализует. Где-то изредка мелькает надежда, но рушится с жуткой периодичностью.

Роман-катастрофа, в котором люди проявляют свои худшие качества.
Но и лучшие - тоже.

Оказалось, самое страшное было как раз не умереть, а остаться последним. Понимаете? Когда все уже умерли, а ты ещё нет.