4 Важные жизненные ценности

С раннего детства «Алые паруса» являются для меня символом того, что за любым чудом стоит чьё-то желание его осуществить. Оно может выражаться в любви, в заботе, в вере, но оно часто продукт какой-то деятельности (не обязательно физической), а не слепого стечения обстоятельств. Очень сильно на это ощущение работает выбранный автором формат поэтапного повествования жизненного пути Ассоль и Грэя, когда мы постепенно свиваем нить истории с двух концов, приходя к совершенно восхитительному, романтичному финалу соединения судеб. Сложно предположить, как сложится жизнь героев за рамками истории, но в этот текущий момент мы видим, как большие усилия с одной стороны и большая вера с другой сотворили самое настоящее чудо.

Очень люблю стилистику автора, она наполнена оригинальными метафорами и временами я действительно ощущаю покачивание морской волны в том, как слова складываются в предложения. В своё время я многократно бывал в доме-музее Грина в городе Феодосия (там проходило моё летнее детство) и в нём как раз очень легко проникнуться всей этой морской романтикой.

Человеком Грин был сложным и противоречивым, мне всегда казалось, что в этой книге он пытается дать выплеск каким-то оставшимся с детства мечтам и фантазиям, чистому и наивному началу, сделав Грэя своим альтер-эго.

Роман «Бегущая по волнам» я читал первый раз, и он понравился мне меньше. Все недовольства крутятся вокруг фигуры Фрези. Мистическая составляющая резко контрастирует с идеей рукотворного чуда «Алых парусов», природу призрака автор оставил за скобками, хотя мне до последнего казалось, что её объяснят (либо я не уловил). Идея об отделении зёрен от плевел (как в погоне за мечтой не потерять то важное, что рядом с тобой) показана красиво, но местами у меня возникали вопросы к мотивации персонажей. Единственное, что осталось на том же высоком уровне – это язык автора. Ну просто посмотрите, насколько красиво, как «акт величайшей неторопливости» Грин описывает первый взгляд главного героя на девушку, которая завладеет его мечтами:

Я заметил ее лицо, когда оно появилось над бортом среди саквояжей и сбитых на сторону шляп. Она сошла медленно, с задумчивым интересом к происходящему вокруг нее. Благодаря гибкому сложению, или иной причине, она совершенно избежала толчков. Она ничего не несла, ни на кого не оглядывалась и никого не искала в толпе глазами. Так спускаются по лестнице роскошного дома к почтительно распахнутой двери. Ее два чемодана плыли за ней на головах смуглых носильщиков. Коротким движением тихо протянутой руки, указывающей, как поступить, чемоданы были водружены прямо на мостовой, поодаль от парохода, и она села на них, смотря перед собой разумно и спокойно, как человек, вполне уверенный, что совершающееся должно совершаться и впредь согласно ее желанию, но без какого бы то ни было утомительного с ее стороны участия.

В этом витиеватом, «покачивающемся» стиле весь Грин. За это я его люблю и местами готов прощать даже крупные огрехи сюжета. Однако пока я так и не прочитал у него ничего сильнее и красивее небольшой повести о том, как два сердца соединились сквозь годы и расстояния. Потому что она верила, а он делал.