2.5 Хорошо быть хорошим, и плохо — плохим

До чего же плоско, пошло и банально.

В Мартине Идене почти все клише художественной литературы выкручены на максимум. Если любовь — то широкими мазками, до беспамятства и потери чувств, и чтоб родители были против. Если пролетарии, то сплошь чудесные люди, угнетаемые безбожными, тупыми капиталистами. Если неудача с публикацией — то чтоб до заложенного в ломбард велосипеда. А успех — ну уж если успех, то конечно оглушительный и бесповоротный.

Мартин Иден — это притча-зарисовка, в которой автор очень сильно хочет показать читателю, что социализм — это хорошо, социализм с нотками ницшеанского анархо-индивидуализма — вообще прекрасно, а метафизика и буржуи — это плохо. Нет, вы не не поняли. Это очень плохо.

Популярность Джека Лондона в советском союзе очень закономерна — у него есть эссе "Как я стал социалистом", и в Мартине Идене все эти идеи тоже выражаются прямым текстом на фоне довольно картонных персонажей, даже несмотря на оговорки о том, что социалистом главный герой себя не видит.

Мартин Иден дурновкусен, потому и столь популярен до сих пор. Пошлые идеи о противостоянии обществу, об успехе, который приходит, когда много работаешь и никто в тебя не верит, но ты всё равно добиваешься своего, всё это "you can do it”. Как бы Лондон ни уходил от пафоса буржуазного self-made man, Мартин Иден — он всё равно об этом.

В этом смысле глупа и нелогична концовка, написанная так, будто у автора кончился запал. Будь Мартин Иден не притчей, а реалистической повестью, Мартин, конечно, превратился бы в буржуа, пускай и бунтаря, но вполне себе почивающего на лаврах бунтаря, с деньгами, женщинами, и славой. Но Мартин — персонаж-мурзилка, проводник немудреных посылов автора о гордом интеллектуале из низших кругов общества, которому чуждо всё мирское. Наверное, более ста лет назад, когда книга и вышла, такие прямолинейные посылы более соответствовали литературному контексту, но ведь примерно тогда же выходил и совершенно чудесный "Демиан" Гессе.

А эта мерзкая любовная линия с томными охами-вздохами и первыми прикосновениями друг к другу спустя пять лет после знакомства — под сенью нежных деревьев, в закатном мареве, под любовные стихотворения... Пожалуйста, для такого есть стоп-слово? Но в целом закономерно, что любовь к "Мартину Идену" кочует из библиотек советских семей в наше время — мужчина в форме, морячок, берется за ум, книжки пишет, прахвессором станет, а любит-то, любит как пылко. Сказка, вирусящаяся от советских мамашек к их дочкам наряду с Грозовыми Перевалами, Джейн Эйрами и Конан Дойлем.

Всё это очень хорошо ложится-кладётся на почву переходного возраста и бунтарских помыслов о том, что уж вот я вырасту и всем докажу, какой я умный и успешный, и влюбятся в меня все женщины и все мужчины, и черное солнце светить будет, и дети счастливые улыбаться. Но нет, ты не сможешь. У тебя ничего не получится. Реальный мир — он про тяжелое похмелье после галлюцинаций о розовых мечтах, как в фильмах Линча. You can't do it. Твою работу отберет AI, а твои тиктоки не залетят. В общем, если серьёзно, то Мартин Иден позволяет не потеряться в незамысловатой системе координат: хорошо быть хорошим, и плохо — плохим.