5 Когда никто ничего не знает о чужих страданиях

Ne pas savoir, ne pas comprendre, même lorsqu'on sait, parce qu'une porte reste fermée en vous, la porte qui, en s'ouvrant, laisse enfin réaliser la partie de ce qu'on savait simplement. C'est l'immense drame de cette époque. Personne ne sait rien des gens qui souffrent.

Периодически читаю воспоминания и дневники жертв холокоста. Иногда в них находишь то, что не хватает тебе в данный момент – философию, размышления о жизни и судьбе, рассуждения о силе духа, возможность посредством чтения чужих дневниковых записей залезть в душу к самому себе. Дневник Элен - очень хороший пример такого чтения.

Признаюсь, поначалу записи показались мне несколько скучными. Даже прочитав вступительные строки от Патрика Модиано, я не совсем понимала, о чём и о ком речь. Повествование Элен вначале полно каких-то лиц, бытовых событий, записей о разговорах, прогулках, повседневных радостях, которые скрашивают ей гнетущую реальность. Тут складывается впечатление (да скорее всего, так оно и есть), что дневник этот не был предназначен для публикации, это всего лишь средство излить душу, о чём Элен неоднократно повторяет. Я бы ещё добавила, что если читающий эту рецензию знаком с французским языком, да не откажет он себе в удовольствии читать оригинал! Так более ярко прочувствуется грустная красота Парижа, того самого, который для Элен удивительным образом сочетал мрачное небо и романтику своих старых узких улочек, разделяя с ней её грусть и мысли о несправедливости жизни. Город здесь будто ещё одно действующее лицо, которое присутствует, но всё время молчит.

Где-то при чтении с половину дневника вообще создаётся впечатление, что речь не о холокосте и не о нацистах. До тех пор, пока не появляется пресловутая жёлтая звезда…. Это далеко не первое свидетельство жертвы холокоста, с которым я знакомлюсь, и надо сказать, что всё, что я читала до этого, полно жутких подробностей. Элен же не рвёт себе душу повторением всего того ужаса, что ей приходилось пережить, а на какое-то время она вообще бросает своего безмолвного собеседника и не изливает на бумагу свою боль. Где-то вообще лаконично запечатлена всего одна запись в два слова. Однако здесь есть несколько эпизодов, раздирающих в клочья душу. Один из таких - о плачущей арабской девчушке, которая инстинктивно звала маму, её, двухлетнюю забрали у родителей, а потом и у опекунши и отправили в лагерь. Сцен с детьми тут несколько. И, право, читая такое, хочется согласиться с теми суждениями о варварстве немцев, которыми делится Элен на страницах своей рукописи.

Есть здесь и о религии, Христе. Я хоть далека от всего этого, но мне это не помешало понять автора. Но цитат я выделила для себя хоть и не так много, но зато они точно попали мне в самое сердце.

Послесловие не рекомендую пропускать, так как там вы узнаете о судьбе её родственников и возлюбленного – Жана, того самого, что отправлял ей открытки и лавандовое мыло. Там и о самой Элен и её судьбе. То, на что она надеялась, было близко! Если бы тот «невероятный запас прочности», о котором она писала, не иссяк и продлился бы чуть дольше!

Мой совет – читайте, не пожалеете.

La résistance humaine a des ressources incroyables. Jamais on n’aurait pu croire que nous supporterions ce que nous supportons.
Человек наделен невероятным запасом прочности. Кто бы мог подумать, что мы способны выдержать то, что выдерживаем сейчас?