4 Две очень разные части, искусно смешивающие очевидное с невероятным

После прочитанных весной "Автохтонов" Марии Галиной я ждала от "Малой Глуши" чего-то похожего - зыбкого, богемного, пугающего непредсказуемостью движений на цыпочках вокруг да около.
Ну и зря я это. Ведь знаю же, что нельзя ждать от автора одних яиц в новых ракурсах и под новыми соусами.
Да, "Малая Глуша", так же, как и "Автохтоны", по сути, - о проницаемости границ между очевидным и невероятным. Но по ощущениям она совершенно другая - весомей, грубей, зримей.
И в этом, пожалуй, тоже есть свое обаяние.

Роман разделен на две части. И хотя между ними существуют некие сюжетные связки, это все же очень, очень (и еще много раз очень) разные части.
Точно не две половинки яблока. Даже если предположить, что это яблоко, причудливо изъеденное внутри червяками.
Нет, это скорее странное соединение половинки червивого яблока и половинки червивого гриба.
И, кстати, я тут слово "червивый" использую вовсе не в негативном смысле, вот не подумайте чего такого. Просто у реальности историй Марии Галиной под прозаической, вроде бы знакомой на взгляд и на ощупь кожицей - очень много скрытой, находящейся в непрерывном движении странной жизни...

А дальше про каждую половинку надо бы вякнуть отдельно.
Первая часть - вся насквозь городская, весьма оригинально смешивающая производственный роман и фольклорный хоррор.
Если "Автохтонов" мне хотелось обозвать "хтоническим реализмом", то первую часть "Малой Глуши" - бюрократическим ужастиком.
Причем, если что и пугает в этой истории, то именно ее бюрократическая составляющая. И героиню там, вполне симптоматично, волнует не столько то, что по городу гуляет некий мистический паразит, сколько то, что ее из-за этого снимут с должности. Или вообще посадят. А у нее мать лежачая, дочь несамостоятельная... Вот это для нее настоящий кошмар, а не всякие там гастролеры сверхъестественные.
Впрочем, есть в первой части "Малой Глуши" кое-кто, кто готов в способности наводить ужас потягаться даже с государственной машиной, размеренно перемалывающей человеков. И это Катюша. Вся в розовом мохере, запахе леденцов и календарях с котятами. Настоящая ведьма. Именно такими я их себе и представляю.

Вторая же половина романа - вся насквозь деревенская. Медленная, тягучая и описательная. Рассказ о путешествии, в котором события тонут в орнаменте из птиц, бабочек, цветов, комаров, чудаков, лягушек, хат, всплесков, перелесков и фольклорных подмигиваний. Почти до самого конца ничего толком не понятно. Но и оторваться невозможно - история шаг за шагом заманивает и увлекает (в топи, непременно в топи, куда же еще, и, кстати, сериал "Топи" тоже время от времени вспоминается).
Правда, после веркинских "Снарка снарка" и "Кусателя ворон" все в этом путешествии казалось мне немножко чересчур театральным. Как будто фанерка где-то не очень старательно выкрашена. Как будто молоко в крынку где-то за кадром перелито из тетрапака.
Но это я просто зажрамшись. Наверное.
И во всяком случае, как бы я там ни надувала сейчас щеки - мол, встречали книжные топи и позыбчей - я, наверное, еще долго буду вздрагивать, встречая словосочетание "мохеровая кофта"...