4 ДРАМА-МЕЛОДРАМА

Остросюжетный и одновременно остросоциальный роман. Одна из самых известных и читаемых книг второй половины XIX века.

Сам В. Крестовский считал роман основным литературным творением своей жизни и очень досадовал, что читающую публику привлекает большей частью авантюрная сторона произведения, тогда как он стремился вскрыть социальные пороки современного общества: нравственное убожество аристократических слоёв и беспросветное существование слоёв беднейших. Нужно сказать, что нынешний читатель не слишком далеко ушёл от публики позапрошлого столетия, ибо и сейчас роман «Петербургские трущобы» привлекает нас в первую очередь интригой, развитием сюжета, а не описанием жизни униженных и оскорблённых.

Но на мой взгляд, если и стоит досадовать, то о вещах прямопротивоположных тем, что вызывали недовольство писателя. На мой взгляд, автору удалась как раз социальная тема, а вот романтическая сторона получилась не очень. Читая книгу и будучи захваченным драматизмом событий, в какой-то момент ловишь себя на том, что перестаёшь сопереживать её героям, страсти из действительных всё более кажутся надуманными, театральными – и драма превращается в мелодраму.

Одна из причин – в неестественности конфликтов, в ненатуральном поведении персонажей романа.

Вот, скажем, ростовщик Морденко. Всю жизнь он положил на то, чтобы отомстить своему обидчику – князю Дмитрию Шадурскому. Из-за всепоглощающей мечты об отмщении Морденко, бывший когда-то честолюбивым привлекательным молодым человеком, превращается в бездушного жестокого ростовщика, готового сгубить не то что несчастных должников, но даже единственного сына, лишь бы скопить лишний рубль, лишь бы выкупить лишний вексель князей Шадурских, надеясь в нужный час предъявить векселя к уплате, разорив тем самым ненавистное семейство.

Что же стало причиной столь сильной ненависти господина Морденко, что даже на смертном одре он заставляет сына поклясться в завершении начатого отцом дела? Оказывается, много лет назад Морденко, будучи управляющим князя Шадурского, стал любовником княгини Шадурской, жены князя, и связь продолжалась до тех пор, пока обманутый муж не застал своего управляющего в постели жены. Что сделал разгневанный князь? О ужас, он дал Морденко пощёчину и уволил его с должности!

И что, это правда является поводом посвятить свою жизнь мщению, да такому, которое сжигает человека изнутри, став в конечном итоге причиной его смерти? Ну, перестаньте. В подобном случае застигнутый любовник смущённо крякнет, почешет затылок (в нашем случае пострадавшую щёку), да уберётся восвояси, считая, что легко отделался, и внутренне, конечно, соглашаясь с поведением обманутого мужа, к которому, вообще-то, ты проявил чёрную неблагодарность.

А ведь вокруг данной интриги в романе В. Крестовского разворачивается значительная часть событий. Но поняв первопричину, мне как читателю хочется усомниться в их обоснованности.

Или вот ещё сюжетная линия. Княжна Анна Чечевинская, став любовницей того же князя Дмитрия Шадурского, рожает от него дочь. Князь, герой в контексте романа отрицательный, но всё же человек женатый, старается замять неприятное происшествие. Случай, увы, сколь неприятный, столь и распространённый. Между тем княжна Анна отдаёт распоряжении отнести только что родившуюся девочку в дом Шадурских: мол, князья примут малютку и воспитают как родную, а сама княжна Анна будет издалека наблюдать за взрослеющей дочерью, страдать и тихо радоваться.

Однако княгиня Шадурская не желает иметь перед глазами плод измены супруга. За многое мы можем осудить княгиню, только не за это. Оконфузившийся князь, воспользовавшись услугами посредников, устраивает девочку у приёмных родителей, выделив на воспитание достаточную на его взгляд сумму и навсегда забыв о незаконной дочери.

Что же молодая мама княжна Анна? Узнав о решении Шадурских, она собирается теперь забрать девочку себе, но жестокосердная княгиня отказывается помочь любовнице мужа. Анна не может смириться с утратой дочери – жизнь княжны катится под откос.

Безусловно, жалко обманутую светским ловеласом Шадурским княжну Анну, хочется сопереживать её горю. Но одновременно хочется спросить: извините ,а зачем было отсылать новорождённую в дом, где история её появления на свет вряд ли могла являться тайной? Неужели и вправду девочку бы там приняли и стали воспитывать? Ну, поставьте себя на место семьи Шадурских.

Поведение княжны Анны мне как читателю кажется неестественным, а завязка и этой сюжетной линии надуманной.

Довершают картину прочие детали, вроде бы, мелкие, но вписывающиеся в уже захватившую произведение мелодраматичность повествования, в её натяжки и условности.

Граф Каллаш, он же князь Николай Чечевинский, профессиональный мошенник, шулер и вор, доверяется в сложнейшем, масштабном и секретном деле изготовления и распространения фальшивых денег по сути перовому попавшемуся в кабаке грабителю. Не умно.

Тот же Каллаш, непревзойдённый аналитик и непобедимый супермен, отправляется, будто ягнёнок на заклание, на ночную водную прогулку с крайне опасной парочкой баронессой фон Деринг и Казимиром Бодлевским и даёт им преспокойно себя убить. Слишком опрометчиво. Непрофессионально.

Художник Ваня Вересов в поисках Маши Поветиной обходит улицу за улицей, двор за двором, на пальцах разъясняя жителям, кого именно он разыскивает, вместо того, чтобы взять и нарисовать Машин портрет. Странно. Неестественно.

Главной же писательской неудачей в романе стало отсутствие основной сюжетной линии, в которой постепенное нарастание напряжения оканчивалось бы кульминацией. Сюжетных линий несколько, и ни одна из них не венчается полноценным разрешением ситуации, что в свою очередь не приводит к катарсису у читателя: интересно – интересно – тоже интересно и... и... и конец истории. Вернее, историй. Досадно.

Досадно за хороший, захватывающий, познавательный, социальный роман, но понятно, почему спустя годы он не встал в один ряд с выдающимися литературными произведениями России XIX века.