5 Взаимопроникновение культур

они хотели Кафку, они получили Кафку. Даже не Кафку, а Салтыкова-Щедрина

Я начала читать "Кусателя ворон" сразу же после дилогии про Чагинск, потому что была под впечатлением от веркинской магии и хотела продлить странное, ни с чем не сравнимое, тягучее и мучительное удовольствие от чагинской хтони.

Думаю, это было не лучшим решением: "Кусатель ворон" — абсолютно другая и самостоятельная книга, а я в первой её части продолжала искать Чагинск и злилась на себя и на автора, что его не нахожу (тем более, что главного героя тоже зовут Виктор). Два тома Чагинска настроили меня на определённый лад, я свыклась с авторским голосом и жизненной позицией гг, в общем, это по-настоящему мешало погрузиться в новое повествование.

Зато когда я наконец погрузилась, о... я вернулась к началу и перечитала некоторые места заново. И вообще, я планирую эту книгу покупать в бумаге и перечитывать. Она шикарна.

Во-первых, здесь юмор. У меня с юмором непростые отношения: я сдержанно отношусь к сатире, она должна быть высокого уровня мастерства, чтобы меня впечатлить, — с одной стороны. С другой — за сатирой всегда должно стоять что-то трепетно-серьёзное, знаете, такое, абсолютно живое, настоящее, от чего я дёрнусь всем нутром и буду готова заплакать — от любви, от понимания всего на свете. В "Кусателе ворон" это есть. Сначала хохочешь над каждой страницей, потом перестаёшь смеяться и погружаешься в иномирную хтонь (да, я получила в итоге совсем не то, что было в Чагинске (и слава Богу), но свою порцию великолепного магреализма в духе "то ли было то ли нет, неважно, всё равно прекрасно до слёз"), а потом вдруг смыслы и метафоры окончательно раскрываются перед тобой всеми гранями, и ты сидишь такой awwwww и ничего толком сформулировать не можешь, но тебе — хорошо всем твоим существом.

Я всё-таки попробую сформулировать.

Начало книги довольно бодрое: автор сразу бросает читателя в гущу событий, причем, делает это, опережая экспозицию. И это прекрасно: я с первых страниц узнала Плёс, а я обожаю узнавать места, в которых побывала.

Поскольку я не сразу отделалась от образа Виктора из "Снарк. Снарк", я некоторое время думала, что главный герой (да и окружающие его люди) — взрослые, ну и что, что происходит с ними какая-то нелепая комедийная фиготень, это в литературе (да и в жизни) случается сплошь и рядом. Но потом случилась экспозиция, из которой стало понятно следующее: для лучшего, так сказать, взаимопроникновения культур из Германии в российскую глубинку прислали несколько одарённых подростков для того, чтобы они вместе с нашими, так сказать, одарёнными подростками отправились в путешествие на автобусе по Золотому Кольцу. Всё понятно? Вполне. Вот только немецкие одарённые подростки окажутся с сюрпризами, а с "нашей" стороны, как это водится, поедут не настоящие поэты/музыканты, а дети влиятельных местечковых должностных лиц. И главный герой — эдакий безжалостный правдорез, блогер и журналист, который подмечает и высмеивает недостатки общества. Задорно!

Читая первую часть книги, можно хохотать до упаду над русско-немецкими приключениями в Плёсе/Суздале/Костроме и так далее (ещё раз повторю: я обожаю "путешествовать" в книгах по местам, которые знаю и люблю), а вот потом автобус ломается, и далее... туман и заброшенная деревенька. И, казалось бы, сатира может уступить место страшноватой хтони, и неопытный читатель Веркина (это я!) пока не вполне понимает, чего ждать от автора: расчленёнки? Среднерусских еловых кошмаров? Но хтонь оказывается предельно уютной, завораживающей, с фирменным веркинским гастрономическим оттенком (ОБОЖАЮ!). Здесь даже кое-как приготовленная синяя каша будет вкусной, а свежеиспечённый деревенский хлеб и картофель с солью сделают это путешествие уже сносным. А дальше — больше. Вкуснее, ярче, значительнее, сильнее, до звёзд в небе, до звёзд в глазах, до тягучих песен у огня, до поисков волшебного источника, до настоящих чувств, до самопожертвования, до взаимовыручки, один шаг — до любви... в конце ты понимаешь, что прочитал ещё одну историю о любви — о любви к ближнему, к себе, к окружающему миру. От цинизма и раздражения — к вИдению вещей такими, какими их задумал Господь, такими, какими они могут проявиться в полную силу.

Подростки, которые застряли на несколько дней в таинственной глуши — без электричества, без связи, без еды, казалось бы, без смысла и без возможности выбраться, — обретают новые смыслы, новые связи и новые возможности. И новые имена. Одна из самых клёвых штук в этой истории — то, как автор называет своих попутчиков, как он пытается подобрать им клички (некоторые упорно не хотят подбираться), и в какой миг, например, Жмуркин окончательно перестаёт быть Жмуркиным, — эти детали доставляют читателю особенное удовольствие. Вообще Веркин удивительно показывает силу нарратива, силу имени, силу Слова прозвучавшего, того самого Слова, при помощи которого мы все (а не только писатели) творим окружающую реальность.

Это, если упростить, классическая история о трансформации и пере-воспитании, которая написана с юмором и подлинной любовью к людям. Повторюсь: люблю сатиру, за спиной которой стоит любовь, а не злорадство. В самом конце невозможно читать новый список попутчиков Виктора без слёз. И объяснение про кусателя ворон лично меня зацепило в самое сердце. Тут есть личные мотивы и личные географические привязанности, не скрою, но дело ещё и в том, что я обожаю хорошие метафоры, а здесь автор строит метафору на высшем уровне.

Я бы подвела итог так: "Кусатель ворон" — безопасная, прекрасная, добрая и очень глубокая книга, написанная великолепным языком. Рекомендую!