4 Κωνσταντινούπολις

Это книга о Константинополе, каким его помнили константинопольские греки — ромеи. Мария Иорданиду, будучи уже пожилой женщиной, решила поделиться воспоминаниями об эпохе и месте, которые уже не вернуть, через историю своей бабушки Локсандры. Но эта повесть, хоть и полна боли и грусти, оставляет после себя самые светлые чувства.

Локсандра — это громкая, сильная и большая женщина, непрошибаемая оптимистка, плоть от плоти Города, как она уважительно называет Константинополь. Её глазами мы видим Город, каким он был в конце XIX века: удивительное сплетение и взаимопроникновение культур. Греки и турки, армяне и курды, славяне, сирийцы — кто только не жил в Константинополе тогда. Они молились разным богам и охраняли свои традиции от чужаков, но элементарная близость вынуждала людей перенимать что-то друг у друга: кухню, приметы, язык. Сама Локсандра говорит на причудливой смеси греческого и турецкого, даже не осознавая себя билингвом.

Локсандра неграмотная, но она живёт малым, и поэтому счастлива. Она не может понять, как меняются времена, что греки грезят о возвращении Константинополя, а турки всё сильнее обостряют национализм. Для неё Город — это огромный дом, способный вместить и прокормить всех, Локсандра стоит выше межнациональных конфликтов и застарелой вражды. И вот эта простая, но мифологизированная слегка внучкой женщина лучше многих понимала сущность подлинного величия Константинополя.

Роман распадается на забавные анекдотические зарисовки: как Локсандре Богородица во сне показала клад, как всеохватывающая радость жизни Локсандры подхватывает и уносит всю её многочисленную родню. Локсандра очень много готовит, и описания блюд так чудесны и цветасты, что ты понимаешь — это воспоминания о золотом веке, когда на столе были те самые бабушкины кушанья, лучшие на свете. У всего есть своё место: бабушка знает, где она родилась и знает, где она будет похоронена. Ничего не изменится, а Константинополь будет стоять вечно.

Иорданиду пишет душевно, открыто. Такое письмо приводило мне на ум мысли о наивной живописи, но книгу не портит простота. Пусть лёгкость слога не обманывает вас: в конечном итоге, это историческое полотно, впитавшее в себя всю сумятицу и ужасы переломного периода в жизни Города. На самом деле, неотвратимый распад уже начался, но Локсандра, как олицетворение своего века, не могла в это поверить.

Я думаю, что эта книга очень важна для греков, но её перевода на турецкий ждать бессмысленно. Каждый смотрит на историю со своей стороны. Почему в людях просыпается ненависть? Почему вчера знакомый Локсандре турок-молочник обсуждал с ней погоду, а сегодня пошёл вырезать армян? Непостижимость этих вещей висит надо мной, как меч.