4 Вчерашний день русского языка

Вроде бы книга ни о чем, однако читал я ее с большим интересом, даже с желанием вечером почитать еще в ущерб сну. Казалось бы, просто сборник (по большей части) колонок из давно пожелтевших газет + несколько разрозненных статей, добавленных в книгу для объема и для выражения оппозиционной позиции автора, однако что-то в этом было. Я долго думал и решил, что дело в ностальгии, нет, даже не в ностальгии как таковой, а в цайстгайсте, которым так и пахнуло со страниц этого сборника. Многое, однако, изменилось, и кое-что изменилось как-то исподволь, так что я не заметил, вернее – не обратил внимания.

И дело, конечно, не в тех словах, о которых иронично и порой ернически пишет Кронгауз, а в самом времени. Сначала некоторое удивление тому, что в России появился работающий капитализм и начался заметный экономический рост, которые, в свою очередь, породили соответствующую надстройку – песни, фильмы и книги начала нулевых. Этот (на тот момент) свежий культурный продукт был способен удивлять и пугать своим языком, причудливой смесью нового и старого, латиницей, штампами, плюсами и цифрами где надо и гораздо чаще там, где не надо. Вот эти статьи, в которых автор вроде бы брюзжит, но на самом деле радуется новому культурному полю, хороши. А потом время меняется, появляются жемчужные прапорщики и протестные митинги, и книга перестает быть интересной, хотя не по вине автора, пожалуй.

Сам автор занятен – поза его такова, что советское его раздражает, но новое раздражает тоже, правда несколько меньше. Поэтому он осуждает, но с оглядкой. Амбивалентность любопытна, ибо позволяет посмотреть, хотя бы чуть-чуть, за стереотип.

Ну и о словах. Как же быстро они тогда (вероятно, и сегодня) устаревали. Какие-то хомяки, сетикеты и прочие благоглупости. Сколько жара потрачено на обсуждение менеджера! Но в главном автор, конечно же, прав – русский язык обладает потрясающей пластичностью, пережевывая и расставляя по полочкам любые заимствования. И политика здесь, оказывается, абсолютно побоку.