4 Миротворец

В ее мыслях весь мир,
В ее мыслях все мы...

Зачем вообще что-то объяснять, когда можно читать и получать удовольствие? А удовольствие "Покой" подарит гарантированно. С оговоркой: если вы вообще способны получать его от качественной прозы. То самое читательское ощущение, о котором у себя Набоков говорил как о дрожи вдоль позвоночника, Кинг называет восторгом абсолютного узнавания, а у меня бабочки порхают в груди и легкая эйфория начала влюбленности. Не в том смысле. что ставлю себя в один ряд с гениями, а в том, что даже кошка может смотреть на короля, и чужие ощущения интересуют нас в первую очередь возможностью сравнить с собственными, и каждый не только вычитывает что-то из текста, но также вчитывает в него свое, и это свое прилипает к изначальному, увеличивая его. Так мы создаем собственные миры, близкие к реальности, данной в ощущениях, но не тождественные ей. Собственно "Peace" - скорее "мир" как "умиротворение", чем мир как отсутствие войны - об этом. О солипсизме, способном всякого сделать демиургом..

Итак, роман Джина Вулфа, принесший ему славу интеллектуального фантаста. Вернее - закрепивший ее, вслед за "Пятой головой Цербера". По странному совпадению это вторая его книга, которую я читала и сказать, что они стоят рядом или похожи - ничего не сказать. На самом деле - это одно и то же, ресинтемент по "Америке-которую-мы-потеряли", где вместо конфеток-бараночек и гимназисток румяных аналогичной России - прекрасный Юг с просторными домами колониальной архитектуры, рождественской елью с сотней свечей на ветвях, и жемчужным ожерельем, которое старый плантатор сначала намеревался подарить навестившей его на праздник дочери, а потом осчастливил им молодую экономку, поменяв подарки местами с предназначенным той изначально флаконом духов. Юг, в котором нет рабов негров, а ирдандская беженка от картофельного голода находит свое трудное счастье.

В "Пятой голове Цербера" был тот же антураж, но воссозданный средствами робототехники и генных экспериментов на далекой внеземной планете (вообще-то на двух, и твердой НФ, в противоположность мягкой, почти магическому реализму "Покоя" там на порядок больше). Только в "Цербере" все это было со знаком минус, а в "Покое" - с таким жирным плюсом. Автор любуется созданным им миром, в котором герой, Олден Деннис Вир, выступает одновременно множественным котом Шредингера: мертвецом, над чьей могилой обрушился громадный вяз, посаженный после его смерти; маленьким мальчиком, справляющим Рождество в доме деда; подростком, наблюдающим. как его прекрасную тетю Оливию охмуряют в соперничестве за ее благосклонность три жениха; молодым человеком; бедным вдовцом, крутящим интрижку с библиотекаршей одновременно с совместной авантюрой по поискам (фейкового) клада; внезапно сказочно богатым предпринимателем; стариком в горной хижине, переживающим последствия инсульта: создателем этого мира, в образе ребенка пытающимся получить у врачей помощь для старика последней ипостаси.

С одной стороны - есть от чего голове кругом пойти, с другой - видали мы уже и не такое. Не забывайте о полувеке развития литературы вообще и фантастики в частности, за которые столько экспериментальной прозы написано, хорошей и разной, что роман Джина Вулфа предстает вполне себе уютным чтением, едва ли не в диккенсовом духе. Та не множьте сущностей без необходимости, получайте удовольствие от прекрасной прозы (вставные новеллы тоже чудо как хороши).

Огромное спасибо Наталии Осояну за роскошный перевод, к тому же тщательно аттрибутированный комментариями. Это тот случай, когда бабочки порхают в груди и легкая эйфория начала влюбленности от текста. То самое бродское:

что готический стиль победит как школа.
как возможность торчать, избежав укола.

Book Addict Читаем с Майей