5 не будь скотиной

Говорят, если не знаешь, с чего начать, начни сначала. А с чего начинаются «Бесы»? Наверное, с воспоминания эха эпохи реакции 1830-х. В этой мешанине пострадали Степан Трофимович Верховенский и помещица Варвара Петровна Ставрогина: один лелеял надежду быть "опасным" поэтом, вторая надеялась издавать журнал, но так и не срослось. В итоге, к 1860-ым они вдвоём осели в губернском городе, окружили себя знакомыми, и составили что-то вроде общества. Случились реформы 1860-х, мир с ног на голову не перевернулся, и тут возвращаются дети: Пётр Верховенский и Николай Ставрогин.

«Бесы» — это 750 с лишком страниц хроники одного города. Как в головах людей в целом, мирных, со своими пороками и недостатками поселяется мысль. И понеслись: слежки, сплетни, скандалы. Мысль о сопричастности, о принадлежности к чему-то большему сводит с ума постепенно, начиная с мелочей. И именно так я рекомендую его читать: светская хроника, со своими героями, чутка сумасшедшими, в целом — безобидными, и у каждого вылезает двойное дно. Вначале полунамеками, а затем открытым текстом припирая друг друга к стенке

Роман построен ввиде хроники очевидца, с личными интонациями, при этом без претензии нам максимальную объективность и формальную регистрацию фактов: по сути, человек со стороны, рассказывает нам, как все было, иногда — сбиваясь на третье лицо, иногда — узнав что-то впоследствии

Да, роман длинный, да, это целая хроника города Глупова. Но все это не просто так: Достоевский показывает людей разных, разобщенных, жестоких, глупых. Но когда случается настоящая беда, они способны все бросить, остановиться на минутку и подумать, что происходит. Достоевского часто сводят к религии, мол через религию мы все в мире договоримся. Ну, наивно так думать, не все религиозны. Кроме религии, существует банальное человеческое "не будь скотиной" — и это человеческое прекрасно проявляется в Кириллове, который, будучи больно умным теоретиком, до последнего помогает, как может.

Достоевский не дурак, его Пётр Верховенский не либерал и не социалист, «не советский, не кадетский, не партийный большевик». Да, нам показали его становление, чтобы оправдать его в глазах читателя, мол, папка был дурак, бросил, фигней страдал. Но в плане политическом Достоевский показывает самое страшное: когда ради частных личных интересов человек начинает воду мутить. И это страшно. Ибо всякий раз, как мы, человечество, начинаем выводить моральную теорию всеобщего блага, она сводится к "стольки-то головам, которые спасут *государство*". И Достоевский откровенно заявляет, что теоретиков лучше не слушать, а бежать прочь, пока не поздно, пока теоретик не перешел к практике и не спалил полгорода.

На Полке есть большая статья про Бесов, однако в ней нет главного: к чему привел происходивший в российском обществе раздрай 1860-70-х — к убийству главы государства посредством серии терактов с жертвами среди мирных жителей и последующей реакции. Поэтому сейчас читать Бесов жутко — ты точно знаешь, что во все времена были такие кружки, какие-то настроены более революционно, какие-то менее, это нормально. Однако, ненормально то, как постепенно, с каждым эпизодом, деятельность общества превращается в целенаправленную и деструктивную, но посредством кого? Посредством усилий конкретного человека. И когда ты знаешь, что цели этого человека а) размытые, основанные на фиговых тропах про возвращение героя, б) глубоко личные и самые корыстные (и я подчеркну, если Полка не в состоянии это подчеркнуть, я подчеркну — Верховенским двигало корыстное желание воспользоваться раздраем в стране ради личных целей, которых он бы ни черта не достиг, ибо на любого частного человека найдется рыба крупней), в) когда человек сам не отдает себе отчета, насколько далеко зашло его баловство — просто мурашки по коже.

Поддержите меня подпиской на тележку!