4

Ну что же, приступим.
1. Мне нравится Kolonna Publications. Прочитала пока не очень много их изданий, но сейчас, кажется, готова покупать все подряд. Интересные вещи.
2. Книга не на всякого ловкача: не самый легкий и порой излишне витиеватый и перегруженный слог. Да и сюжет тоже - не Джек Лондон. Достаточно размышлений. Да и, опять же, лесбиянки. Как показывает опыт, не всякий приемлет. Я спросила одного знакомого о Гертруде Стайн, а он ответил, что прочитал один роман и никак книга не зашла. Такие дела. Хотя такое можно сказать, пожалуй, о любом сочинении.
3. У женщин бывают мысли, и достаточно глубокие. Это приятно. Иногда приятно думать, что это я одна, умная, в белом пальто стою красивая, но приятнее читать женские опусы, не посвященные детям/готовке/сопливым романам и т.д. Я не сексистка (сексист??), но мне нечасто такое попадается.
Обычно я следую ужасной привычке - заворачиваю уголки тех страниц, где попалась привлекательная строка. В конце концов, книги мои, и могу делать с ними все, что пожелаю. В этой книге немало завернутых уголков.
Но в этот раз всех умных мыслей выписывать не хочется, хотя их, поверьте, много. Но всего не вырвешь из контекста, и - не за чем.

- Вера, - горестно сказала Адель. - Не понимаю, откуда. Я едва выносима и в лучшем-то своем виде. Полно других людей, просто тебе пока не везло, вот и все, и потом, знаешь, ты всегда отгораживаешься губительной иллюзией, будто сможешь выстоять в одиночку. - И она пропела с мягкой иронией: - Мощный Квазинд был могучим, но даже если ты непобедим, одиночество - едва ли крупный успех.

Да-да, тут про отношения женщин. Аж трех. И это интересно - берешь в руки книгу про лесбийскую любовь и ждешь, что покажут обе стороны медали - и мужскую и женскую - с женским взглядом, а оказывается, что отношения - это никакая не медаль, а шар.

Если крепко ухватиться за крапиву, не обожжешься. Жгучая боль наступает, когда ослабевает хватка. В разгар бедствия глубинные течения боли, раскаяния и тщетных сожалений погребены под руинами падающих зданий, и лишь когда руины начинают оседать, течения эти прорываются то тут , то там и наконец сливаются в неодолимый поток жестокой боли.

- Дорогая моя, - запальчиво вскричала Адель, - теперь ты понимаешь, отчего я так злилась из-за твоей привычки спекулировать долготерпением. Дело не в прощении. Боль не в счет. О, это малоприятная штука, и лишь небесам известно, как я ненавижу боль и страшусь ее, но о ней лучше забыть. Потерять веру, потерять радость - вот что страшно!

Остальные - для меня.
И не надо страшиться театральности и помпезности диалогов. Там в основном по существу.