4

Война - это не только жизнь в одном огромном окопе, даже во время войны созревает земляника, а люди любят друг друга и строят планы на будущее

Признаюсь, для меня эта книга- лучшая из прочитанного у Вишневского. Наверное, это кощунство сравнивать его с великим Ремарком, но "Бикини" ассоциируется именно с ним - с выпившим немного больше своей нормы кальвадоса и случайно попавшим в пекло 21 века Эрихом Марией. Отличие по большому счету одно: Ремарк пишет о войне и Любви, Вишневский пишет о Войне и сексе. Для Ремарка Любовь (потому и с большой буквы) превыше всего, ничего не может ее затмить или разрушить - боль, разочарование, преследование, отсутствие паспорта, пули, презрение отступают перед ее несокрушимой силой. Так уж сложилось, что бессмысленная в своей глупости и беспощадная война становится у Ремарка лишь декорацией, на фоне которой его герои живут и любят, рождаются и умирают, встречаются и расстаются.

У пана Вишневского все несколько иначе. В "Бикини" самым интересным из героев является именно Война. Да-да, я не ошиблась, Война в этой книге такой же персонаж, как и остальные. И нам, как-будто через объектив фотоаппарата, позволяют за ней подглядывать. Паскудненькая, скажу я Вам, выдалась жизнь у этой Войны. Она была нежеланным ребенком, зачатым в пьяном угаре одним сумасшедшим (ну ладно, не одним, у него еще подстрекатели были), росла без любви, хотя и у семи нянек. Выросла хиленькой и недалекой, что и не странно с такими родителями, и, будучи совсем еще юной, умерла в придорожной канаве. Хотя в чем-то ей даже повезло - после ее смерти люди все не могли ее забыть и часто рассказывали своим детям сказки о ней. Секс же совсем не персонаж этой книги, а какая-то фирменная фишка господина Вишневского. Ну никак он не может с ним распрощаться, обязательно в каждой книге расскажет нам все в мельчайших подробностях, а потом еще и покажет и даже увеличительное стекло поднесет. Я ни в коем случае не ханжа, не падаю в обморок и даже не краснею от того самого слова из трех букв или его дамского эквивалента, но дорогой Януш Леон, хватит уже перегибать, так сказать, палку. Да и вообще, хватит о палках.

Одну звезду я отминусовала именно из-за секса. Нет не так, из-за Стэнли. Вереница его, прошу прощения, баб сводила меня с ума. Бывает порой: кто-то из моих знакомых в пьяном угаре начинает бахвалиться своими дон-жуанскими похождениями. В результате смесь алкоголя и необузданной фантазии порождает нечто подобное тому, о чем вспоминает господин фотограф. Но, черт побери(!), эти люди, давайте будем честны, часто не блещут особым интеллектом, а тут все таки речь идет о интеллектуальной (уверенна, что пан Вишневский именно так себя позиционирует) литературе. Моментами мне даже становилось смешно и казалось, что люди в середине прошлого века просто не могли так поступать, но потом я оглядывалась вокруг, думала "ах, речь-то о немцах, американцах, французах (нужное подчеркнуть)" и доверие как-то крепло само по себе.

А теперь о хорошем

Я безумно благодарна пану Вишневскому за эти кусочки жизни еще одного потерянного поколения. За возможность посочувствовать людям, у которых отобрали молодость, веру, любовь, бога, саму жизнь. За еще одно напоминание, что по обе стороны от линии фронта жили простые люди, попавшие в мясорубку истории. За то, что впервые я плакала, читая о судьбе немцев во времена кровавого безумия. За историю Дрездена и Саксонии, потихоньку становящейся моим домом, за мелкие исторические штришки, позволяющие полутонами раскрасить полотно сороковых годов двадцатого века. Ваша Война - изумительная женщина, пан Вишневский. А над Вашими женщинами еще предстоит немного поработать.