3.5

Книга, которой уже не суждено дождаться беспристрастных оценок, слишком уж они оказываются подвержены общественному настрою - иногда все видят в ней только философию, мудрость, экзотику, приходит же время отрицательных мнений - и все плюются ядом в напыщенные цитаты, которое в другое время и в другой книге, я уверена, большинству пришлись бы ко двору.

Но я, пожалуй, порву существующий шаблон и не буду ставить этой книге ни красных, ни даже синих звездочек. И сделаю я это отнюдь не из-за того, что действительно считаю, будто бы она "заслужила восторженные сравнения с произведениями лучших писателей Нового времени, от Мелвилла до Хемингуэя"(с), упаси меня Будда. А лишь оттого, что с самых первых страниц становится ясно, что это книжный Болливуд во всей своей красоте. И тут критерии оценки становятся совершенно другими. Ведь читая книги Ремарка или Белля никто же не ждет, что герои будут каждую фразу распевать на веселый мотив и передвигаться от дома к дому покачивая бедрами в зажигательном танце. Так почему же "Шантарам" так разочаровывает отсутствием выверенности, достоверности и всяческой приближенности к стерильной европейской реальности? Здесь всего too much - убийств, смелости, любви, крови, метафор. Книга перенасыщена Индией, и никто не виноват, что Индия - это грязь, наркотики, скопища людей и фразы, напыщенность которых сглаживает бедность трущоб, в которых они произносятся. А то, что некоторые драки напоминают сценки из happy tree friends - висящие на ниточках глаза и все в таком духе - так это опять же влияние Болливуда, не иначе.

У этой книги своя атмосфера, Бомбейский централ, ветер южный и кровь-кишки-доброта во всей своей красе. Причем ключевое слово здесь, как ни странно, доброта. Гангстеры, которыми кишмя кишат страницы книги, все как на подбор, с ними дядька Черномор - честные, преданные, не лишенные морали, в свободное от махинаций время вынашивающие теории о развитии вселенной. В общем, настолько положительные персонажи, что автор совершенно честно удивляется, когда его бедные друзья не хотят на них работать, путь это и принесло бы им много денег, профдеформация на лицо.

Сам то Грегори ни на минуточку не задумался, когда ему, сбежавшему из австралийской тюрьмы преступнику и наркоману, предоставился шанс просочиться к сильным мира бомбейского. Ну и правильно, не жил честно, не стоит и начинать. Особенно если учесть, что для беглеца от закона жизнь честная обычно равна жизни скучной, что Робертсу точно не грозит. Даже если разделить его приключения на коэффициент преувеличений, к которым он склонен как никто другой, останется криминально-наркотическо-агрессивная, с вкраплениями мужской дружбы и женщин с глазами цвета ночного океана, метафорическая масса, которая плотненько так придавила бы к земле любого обывателя, привыкшего жить по схеме дом-работа-дом-Ашан. Спасает только то, что масса эта равномерно размазана по многочисленным страницам романа, что с одной стороны угнетает, но с другой стороны не может не радовать. Все-таки в малой концентрации можно и уксусную кислоту употребить, не то что какой-то там "Шантарам".