4

Славная книга. Иногда Газданов злоупотребляет общими рассуждениями, иногда повторяется, но в целом это добротный французский экзистенциализм 20 века. Причем без склонности к антисоветчине. Чем-то напомнило Селина, но в отличие от последнего автор гораздо более добрый и человечный, несмотря на заявления в духе:

в силу нелепой случайности мне пришлось стать шофером такси. Все или почти все, что было прекрасного в мире, стало для меня точно наглухо закрыто – и я остался один, с упорным желанием не быть все же захлестнутым той бесконечной и безотрадной человеческой мерзостью, в ежедневном соприкосновении с которой состояла моя работа. Она была почти сплошной, в ней редко было место чему-нибудь положительному, и никакая гражданская война не могла сравниться по своей отвратительности и отсутствию чего-нибудь хорошего с этим мирным, в конце концов, существованием.

Авторская позиция противоречива. Он декларирует свое равнодушие к окружающим, но при этом постоянно заводит какие-то знакомства и участвует - без малейшего гешефта - в их жизни: как бы нехотя, но при этом систематически. Социальная критика на одной странице легко переходит в шпильки в адрес мещанства на другой. Эмигрантская ностальгия прерывается мыслью, что объекта этой ностальгии, не только больше не существует, но, вероятно, никогда не существовало и прежде. Газданов совершенно не склонен ни к систематизации, ни к рационализации своей жизненной позиции, в чем, собственно, нет ничего плохого, даже наоборот. Зато образы довоенного Парижа, где автор проработал больше двадцати лет таксистом, интересны и колоритны.

В общем, отличная вещь под подходящее настроение.