4

Одни заполняют новогоднюю ночь канонадой фейерверков, другие - неизменными салатиками, третьи засоряют эфир всей страны пустопорожними речами. А кто-то читает чужие письма. Кажется, что с каждым годом ореол чуда, окружающий этот праздник, тускнеет, и однажды приходится поддерживать его уже совсем искусственно или погружаться в любимые, но ранящие невозвратностью воспоминания. На сей раз в роли костыля для новогоднего настроения выступали "Письма Рождественского Деда" Толкина.

Эта книжка действительно представляет собой подборку писем, которые Творец Средиземья писал своим детям к рождественским праздникам. Скрываясь за доброй личиной волшебного персонажа Рождественского Деда, Толкин, по сути, на протяжении двадцати трех лет писал сказочную историю, создавал традицию и поддерживал огонек веры в чудеса. Рождественский Дед рассказывает и показывает (письма содержали и замечательные рисунки!) детям о том, как проходит подготовка к праздникам (ведь работы у него в это время непочатый край!), о жизни на Северном Полюсе, неотъемлемой составляющей коей являются проказы главного компаньона и помощника Деда - Белого Медведя. Последний вечно попадает в глупые ситуации и находит на свою полярную головушку приключения, провоцируя кавардак и ворчание Деда. Постепенно, от письма к письму в сказку приходят чтобы остаться новые персонажи: снеговички, рыжие гномы, эльфы, пещерные медведи, маленькие племянники Белого Медведя Паксу и Валкотукка. А вместе с ними вьются и новые перипетии сюжета, запечатленные вдобавок и на прекрасных, богатых иллюстрациях.

Истории, конечно, незатейливые, но и в их простоте кроется порой глубина. К примеру, в письмах определенного периода эхом звучит катящийся по континенту вал Второй Мировой. Иногда за всегдашним мягким юмором Деда вдруг дрогнет грустинкой, что "Джон-то совсем повзрослел и уже не пишет" или "...все меньше детей на свете верят в то, что я существую..." Вообще, если продолжить эту линию, то на долю секунды будто бы глазами персонажа видно, как прибывающие к человеку года вытесняют искреннюю веру в чудо. И вот он - уже просто милая традиция, остается на бумаге. Жизненный цикл. Таков заведенный порядок. Еще бы...