3 Провальный контакт в дебюте Станислава Лема

Литературным дебютом Лема, автора, у которого я хочу прочитать всё, стал «Человек с Марса» — повесть, написанная ещё в польской оккупации и опубликованная в 1946 году. Очевидно, что на человека в возрасте 24 лет не могла не повлиять жизнь в оккупации, где он чудом избежал участи запертого в гетто еврея. Вероятно, именно это и задало вектор для большинства произведений, что он напишет впоследствии – о трудности или полной невозможности контакта, — а также совершенно пессимистический взгляд на эту тему.

Однако если в его последнем романе «Фиаско» (1986 г.) в невозможности контакта виноваты люди, то в «Человеке с Марса» мы наблюдаем картину полностью противоположную. Его марсиане – наполовину сгустки плазмы, наполовину роботы, влёгкую перепахивающие Марс и уничтожающие всё на своём пути. Что именно и как – становится известно только одному из персонажей, профессору, и эту интригу он не раскрывает, потому что, мол, лучше человечеству не знать таких ужасов. Это одно из слабых мест в повести, которые ничего не дают, но от которых читатель получает только разочарование. Любопытство, как читателя, так и других персонажей, не удовлетворено, если профессор смог этот ужас пережить и вынести, то и другие могли бы смочь. Поскольку речь идёт о глобальном для всей человеческой цивилизации вопросе, то закрытие такой информации мне кажется совершенно преступным. Закрытие её для групп учёных ведёт не к принятию мер безопасности с учётом её, а просто оставляет брешь для возможного вторичного открытия её ещё кем-то, и не факт, что в следующий раз марсианам не удастся их замысел. А мотивация других на основании того, что «ну вот надо делать так, потому что я знаю, что так надо» не работает.

Люди же, наоборот, хотя и убивают ради удовольствия, но в сравнении с марсианами всё же белые и пушистые. Возможно, это как раз было запросом времени после Второй мировой – вера и надежда в человека.

Совершенно странными были и описания инопланетных устройств. Обычно как раз такое мне дико интересно в книгах жанра твёрдой НФ, однако здесь я чуть ли не засыпал. Понятно, что Лем пытается описывать вещи, до которых человечество ещё не додумалось, но выходит у парня совершенно ненаучная фантастика. И эти описания занимают три средние главы из пяти, перемежаясь с новым и новым уроном, который наносит людям вновь и вновь оживающий марсианин (кстати, отнюдь не человек, и близко даже не антропоморфный). Место действия – лаборатория, а если кто-то уходит подальше, то стены мешают наблюдать, и у персонажа свербит вернуться обратно, поэтому почти всё время мы наблюдаем эту лабораторию, и к концу повести такой порядок вещей успевает сильно наскучить.

Однако первая глава была триллером-детективом высшего пилотажа, с похищением человека и даже парочкой драк. Морган с его «Видоизменённым углеродом» нервно курит в сторонке, ведь ещё за пару десятков лет до его рождения его уже обставил 24-летний юноша. При равной необоснованности «научных» идей того и другого Лем берёт органичностью этой первой главы. Она лаконична – необходима и достаточна, и если бы в таком духе он сократил три последующие главы до одной, а в конце раскрыл интригу, что же такого страшного происходит в южном полушарии Марса, повесть стала бы гораздо симпатичнее. Но кто из нас в 24 года писал идеальные тексты?..

Интересно проследить изменение точки зрения Лема на возможность контакта, и я обязательно это сделаю, когда прочитаю все его вещи, затрагивающие эту тему.

А всем, кто подпишется на мой дзен-канал, плюсик в карму и огромная благодарность!