Акунин, зачем ты это всё написал? После двух добротных детективов всё перевернул с ног на голову и закончил трилогию апокалипсисом, слава Б-гу, только лишь сюжетным. Да ещё с открытым финалом! Да ещё с участием в нём (в сюжете) самого Иисуса Христа! Воистину, неисповедимы пути... писательские и читательские!

Вообще, чем больше читаю детективы, тем больше желание ввести какую-то абстрактную систему рейтинга кровожадности преступника, либо недальновидности детектива-следователя. Это когда количество жертв соотносится со временем или целесообразностью изловления (или устранения) самого злоумышленника, а также ложных путей, по которому идут следователи, в то время когда злодей находит новых жертв. С этой точки зрения "Красный петух" вообще показателен, поскольку жертв много, и почти все они возникают по причине неудачной охоты на монахиню, не очень даже представляющую, что она ищет, и тем более совершенно не подозревающую, что позади неё всё больше трупов.

Или не так всё надо трактовать? Может эти трупы - на совести того персонажа, в котором слишком явно угадывается Христос, чудесным образом преодолевший время и пространство и явившийся спустя почти 19 столетий в другом времени и месте, ибо сказано...

Какая все-таки загадочная материя - время. То застынет на месте, то несется сломя голову, и никогда одна минута не равна другой, час часу, день дню, год году.

Сквозь всю пелагиевскую трилогию сквозит какая-то нелюбовь к обер-прокурору святейшего Синода Победоносцеву, но вот в последней части эта нелюбовь принимает гротескный вид - настолько гротескный, что руки обер-прокуроровы по локоть в крови, и сам он выступает в роли Пилата, посылающего Христа на смерть. Точнее в нашем случае - посылающего за ним убийц, а заодно санционирующий все издержки, которые могут последовать в ходе этой спецоперации. На фоне всего того, что происходит в землях обетованных, быстрая и относительно безболезненная смерть прокурора Бердичевского даже какая-то слишком лёгкая выходит.

Да, "Пелагия и красный петух" - во всём роман не такой, как предыдущие два. Если там "внешняя среда" достаточно благообразна, то в третьей части описание Земли обетованной с их пригородами и прочими населёнными пунктами вызывает порой даже брезгливость.

Плохонький русский городок напоминает чахоточного пропойцу, которому хочется дать копеечку, вздохнув над его горемычной судьбой, а Яффа показалась Полине Андреевне то ли бесноватым, то ли прокаженным, от которого только зажмуриться да бежать со всех ног.

При этом много рассуждений на темы, являющимися очень актуальными в наши дни.

Что такое гомосексуализм, зачем он людям, размышлял Матвей Бенционович. И ведь что примечательно: чем выше уровень цивилизации, тем больше людей, предающихся этому осуждаемому обществом и всеми религиями пороку. И порок ли это? А может быть, закономерность, связанная с тем, что, двигаясь от первобытного костра к электрическому сиянию, человечество отдаляется от природности? В какой большой город ни приедешь – в Питер ли, в Москву ли, в Варшаву – всюду они, и с каждым годом их всё больше, и держатся всё открытее. Это неспроста, это некий знак, и дело тут не в падении нравов и не в распущенности. С человеком происходят какие-то важные процессы, смысла которых мы пока не постигаем. Культура влечет за собой утонченность, утонченность приводит к противоестественности. Мужчине уже не нужно быть сильным, это становится пережитком. Женщина перестает понимать, с какой стати она должна уступать первенство, если мужчина более не является сильным полом.

Ну и пара вечных вопросов - еврейский да православный. И, конечно, ни на тот, ни на другой не даден ответ. Только грустные констатации:

А грустнее всего то, что православие, казалось бы, природная наша религия, многим из русских людей не дает душевного утешения. Не хватает в ней чего-то для простого сердца. Или же, наоборот, есть что-то примесное, неправдивое - иначе не шарахались бы люди от нашей церкви во всякие нелепые ереси.

В общем что я могу сказать. Роман-то может и не плох, и цикл хороший. Но явно автор его хреново закончил.