« — Ты все еще пытаешься отыскать в чужих не словах даже – действиях! – ответы на собственные вопросы. Хороший ход – свалить на вышестоящих вину за нежелание делать выбор избавляет от ответственности за свои поступки».

Почему я начала вторую книгу? Было время? Почти, но не совсем. Стало интересно? Ближе, но все равно не то. Жизнь между двумя томами была обычной, привычной, но герой «Ловца человеков» продолжал что-то делать и говорить у меня в голове. *Поза эмбриона и стоны: «Голоса! Я опять слышу эти голоса-а-а-а!..»* Не так серьезно, но он определенно вызывал зудящее любопытство, словно я пыталась подглядеть через решетчатое окошко. Он сам жил и сам разговаривал, как положено полному и доскональному персонажу. Этого достаточно, чтобы взяться за продолжение.
С самого начала появляется ощущение выпущенного снаряда. Пепел и шелуха сомнений облепившие героя в прошлой книге рассыпаются и дымным шлейфом следуют за ним через страницы. Пикантная и занимательная коллизия – столкновение инквизиторского и мужского начал, волнующая всегда и всех: «А ну, как ведьма красоткой окажется! Да еще и любимой?!» -здесь в стремительном крещендо оглушает и поражает читателя. Скажу сразу – я повелась. Когда в Курте любящий мужчина одолел-таки дотошного дознавателя, я на сутки отложила читалку. Вздохнула поглубже и выключила. Не разочарование, но… безмерное удивление, такое же, как у Филиппа Шлага должно было поулечься. К новому Курту пришлось привыкать. Сух, напряжен, отстранен, но не дочитывать не получиться; зарницы невероятной развязки уж блещут.
Это не просто шустрый, подзакрученный детективчик в аппетитной обложке нездешнего антуража. Эта книга неизмеримо глубже и сложнее первой — да! с морально-этической точки зрения в первую очередь. В ней есть конфликт. Это роман о выборе. О том как и во имя чего он делается и делается ли вообще. Из юноши пылкого со взором горящим вылупляется заматеревший, почти вконец обесстрастившийся инквизитор. Не будет проваленных дел и острейшей необходимости оправдываться. На этот раз в исполнение приведется все возможное и даже сверх.