4

Все диктаторские режимы несчастливы по-своему

Рафаэль Леонидас Трухильо Молина (исп. Rafael Leónidas Trujillo Molina, 24 октября 1891—30 мая 1961) — диктатор Доминиканской Республики в период с 1930 по 1961 годы (в 1930—1938 и 1942—1952 годах официально занимал президентский пост). В стране получил презрительное прозвище «El Chivo» («козёл») за свои многочисленные сексуальные связи.
Википедия

Скупая справка из Википедии практически полностью освещает содержание романа. Но вот что удивительно, пишу это не в упрёк автору, а скорее как комплимент.

Итак, перед нами предстаёт Доминиканская республика, в которой более 30 лет правил жёсткий и жестокий человек по фамилии Трухильо. Повествование ведётся от трёх персонажей: от Урании Кабраль, дочери одного из приближённых к Трухильо министров, от заговорщиков, готовивших покушение на диктатора, и от лица самого Трухильо. Последний раз похожую структуру я встречал у другого латиноамериканского писателя Карлоса Фуэнтеса в книге "Смерть Артемио Круса" . Как и мексиканец Фуэнтес, Варгас Льоса использует множество флешбэков и отсылок к происходившим событиям, но они так органично влиты, что только добавляют повествованию цельности и полноты.

Рафаэль Леонидас Трухильо, как и любой диктатор, личность неоднозначная. Да, волевым усилием он поднял страну с колен, восстановил (до поры до времени) экономику, наладил отношения с могущественным соседом - США; и весь народ Доминиканы величал его Благодетелем Отечества. И он же рассадил на все ключевые посты своих родственников, национализировал все предприятия (что привело к развалу наладившейся было экономики), а с неугодными режиму людьми быстро и жестоко разбиралась подчинённая ему СВОРа (служба военной разведки). По одной этой аббревиатуре можно понять, что методы расправы с политическими противниками у Трухильо были отнюдь не гуманнными.

И всё же один вопрос не давал мне покоя: "Ну где же сам Праздник, вроде как обещанный названием?". Вот уж чего-чего, а праздника я здесь не увидел. Не могут что-то праздновать люди, едва сводящие концы с концами на фоне разрушенной экономики страны. Не могут по-настоящему праздновать приближённые Трухильо, ежеминутно ожидая попадания в опалу. Да и сам диктатор-педофил в свои 70 лет уже не может наслаждаться жизнью, мучают проблемы с простатой. Наконец, не настал ещё праздник для заговорщиков, готовящих покушение на Трухильо. И даже когда палец повстанца в нужный момент нажал на курок, диктаторский режим не рухнул в одночасье с устранением вождя, как того ожидали заговорщики. Он увлёк их за собой в своё падение, и, несмотря на смерть Благодетеля Отечества, все они оказались в тюрьме, где орудовал безжалостный последователь дела наркома Ежова.

Так чей же это Праздник? Рискну предположить, что за Варгаса Льосу отвечает героиня романа, Урания Кабраль. Спустя много лет после пережитого ужаса , который сотворил с ней Трухильо (подобную мерзость даже описывать не хочется), Урания обращается к своему отцу с такими словами:

В доме на улице Сесара Николаса Пенсона, угол Гальвана, уже не будут принимать гостей в доме, где в прихожей входящего встречало изображение Пресвятой Девы Альтаграсии, а на двери красовалась бронзовая табличка: "В этом доме Трухильо - Хозяин". Ты оставил её в доказательство своей верности? Или же выбросил в море, как это сделали тысячи доминиканцев, купившие когда-то такую табличку и прибившие её в доме на самом видном месте, чтобы никто не усомнился в их преданности Хозяину, а когда наваждение рассеялось, захотели стереть даже следы былого, устыдившись того, о чём свидетельствовало: об их трусости.

Так Праздник Козла превращается в Праздник трусов. Как сказал один сатирик, каждый народ имеет такое правительство, которое потом имеет его. Sad, but true.

Почему же столь странный комплимент я отвесил Варгасу Льосе в начале рецензии? Потому что он показал, что жизнь любого человека не вписывается в одну-единствунную чёрточку между двумя датами на его могиле. И мне лично было очень интересно узнать, что герои романа не вымышлены, а реальны: сенатор Августин Кабраль, его дочь Урания, марионеточный президент Балагер, наконец, сам Трухильо. После таких романов совершенно иначе начинаешь воспринимать сухие строки из учебника истории.
¡Gracias, señor Vargas Llosa!