3 Гадкая история об эгоизме

Роман 1978 года, удостоен Букеровской премии. Представляет собой дневниковые заметки без дат Чарлзла Эрроуби, английского режиссера, который также пробовал себя в качестве актера и драматурга, ни в чем в итоге не преуспев. С семьёй не сложилось, как и с профессиональной деятельностью: ни одна из женщин не выдержала отношений с Чарлзом достаточно долго для обзаведения общими детьми.

В шестьдесят лет Эрроуби решил, что хватит, "уходить надо на пике". Меж строк читается, что опускаться профессионально ему дальше некуда. Купил запущенный дом у моря, переехал и завел дневник, чтоб было, чем заняться, и заодно разобрать по полочкам собственную жизнь. Заметки эти по мере чтения внушают отвращение.

Пожилой одинокий человек, осмысляя свою жизнь, фиксирует в дневнике одно и то же: "я поел, я искупался, я такой прекрасный - меня любила Климент". И снова: "я поел - я искупался - я так хорошо сохранился, никто не даст моих лет - меня любила Лиззи". И опять: "я поел - я искупался - я испугался - ведьма Розина тоже меня любила". И так до первой любви Харти назад - я, я, Я, ЯЯЯ, только Я! И у этого ограниченного Я в жизни как будто не происходит ничего, кроме еды с самообслуживанием. Чарлз не читает книг, не вспоминает спектаклей, или ролей, или интересных людей, с которыми встречался. Не думает об отвлеченном или "высоком", зато каждый приём пищи или поход в магазин превращается, буквально, в акт.

К концу первой истории, на которые разбит дневник, я потеряла малейший интерес к жизни и мыслям Чарлза Эрроуби. Не бросила только из-за подозрения, что это mise en abyme - рекурсивное письмо, "рассказ в рассказе". То есть, ждала, когда же Мёрдок "вскроет мистификацию" и объяснит, что тут происходит на самом деле? А Чарлз Эрроуби со своим эгоцентризмом окажется, например, чем-то вроде дневника, что Тургенев вел от лица Базарова, когда писал роман "Отцы и дети", чтобы лучше вжиться в образ и чувствовать мельчайшие движения души собственного персонажа.

Ничего подобного! Действительно, до конца романа - всего лишь дневник старого дурака и эгоиста Чарлза Эрроуби! Скрупулезное наблюдение за распадом личности, читая о котором, лично я почувствовала себя Питером Пэном. Помните, Питер сбежал из детской коляски, услышав, как мама обсуждает его будущее? Потому что испугался и решил, что если это все, что ждет впереди, тогда что угодно лучше, лишь бы никогда не стареть?

Сильнее всего пугает, что Чарлз подается Мëрдок, как "нормальный человек". Он состоятелен, здоров, в хорошей физической форме, вполне сохранен интеллектуально. Вроде бы даже не глуп. Но при всём при этом у него единственный движущий мотив - произвести впечатление. Он не способен на "нормальные человеческие отношения", потому что не видит ничего и никого, кроме себя. Всё остальное как будто возникает, лишь если Чарлз обращает на него свой взор. В философии такой подход называется солипсизмом.

Например, Чарлз много рассуждает, какой он гурман, как любит поесть и знает в этом толк. На практике ему лень готовить, поэтому питается он, в основном, консервами, сухофруктами и готовым печеньем.  "Гурманство" сводится к рассуждениям, в какой ситуации сушеные абрикосы (курагу!) стоит замочить на пару минут в шерри, а с чем лучше есть сухими, только сполоснув водой. И все, включая критиков-читателей, дружно вторят "Чарлз Эрроуби - гурман!" Он так ловко пускает пыль в глаза, что никто не обращает внимания на мелочи. Например, на эпизод, в котором он рассуждает "Готовила Лиззи. Поскольку она готовить не умеет, питались мы одними макаронами с сыром". И тут же замечание, что если дальше с этой Лиззи жить (не сомневаясь, что стоит ей только предложить, и она всё бросит ради такого счастья! в том числе и Гилберта, с которым живёт много лет), надо будет уговорить ее поменьше готовить и почаще ходить в кафе.

И так во всем. Мир возникает, лишь когда Чарлз обращает на него внимание, мир вообще существует лишь ради того, чтоб служить зеркалом для отражения Чарлза великолепного. Поэтому, что он не возьмётся делать, выходит у него обязательно полная дичь.

К концу книги Чарлз остается в клокочущей пустоте, от него все разбегаются. Но... он и этого не замечает! Ему по-прежнему кажется, что он окружен завистниками и врагами, все женщины мечтают ему отдаться, а все остальные только о нем говорят и думают. Он удивительно ловко не замечает пустоты, любовно созданной и тщательно выстроенной собственными руками.

И все эти эгоистические страсти Мëрдок описывает без малейшего трагизма. Повторюсь, книга представляет собой монотонное скрупулезное описание старческой глупости с эгоизмом. И в этом описании даже трагические моменты (утонул юноша, умер кузен) лишены драматизма. Впрочем, отсутствие эмоционального накала даже в ситуациях, где он неизбежен, можно объяснить тем, что все показывается сквозь призму восприятия Чарлза Эрроуби, а он замечает и переживает только вещи, что затрагивают его непосредственно. Например, вкус яблока пеппин. Поэтому яблоко - живое и выразительное, на страницу текста, а похороны - так, мимолетный эпизод на пару абзацев, скользящий по кромке жизни и сознания старого эгоиста.

Думается, в этой гадкой истории о противном человеке показана самая страшная опасность, грозящая любому человеку. Самое ужасное в ней, что Чарлзу - всего лишь слегка за шестьдесят. На самом деле, он ещё не стар! Но, видимо, одиночество усугубляет такие процессы. Вне реальных связей с другими людьми человек быстрее теряет связи с реальностью.

Резюме: отлично написанная гадкая история о противном человеке. Современная английская классика. И букеровская премия впридачу.