3.5 Роман со вкусом мате

Наконец-то я добралась до этой книги, спустя почти 10 лет!

Папа подарил мне ее в 16 лет, и я была так рада, что она у меня есть. Я много раз рассматривала обложку, читала вступление с предложенной схемой чтения. Мне казалось всё это таким необычным, неклассическим, будоражило и интриговало.

Но начав ее читать, я с трудом продралась через 2 первые главы и поняла, что дальше просто не смогу. Всё было непонятно, неинтересно, скучно и монотонно.

И вот сейчас, в 27 лет, я взяла эту книгу в руки всё с тем же неясным детским скептицизмом, при этом понимая, что и автор, и его произведение - это настоящая классика латиноамериканской прозы, тот самый "эталон мистического реализма".

Если честно, четверть "Игры в классики" шла трудно и медленно, приходилось заставлять себя читать. Хотя со мной давно такого не было. Я разделила ощущения с собой 16-летней.

Но позже сюжет становится динамичнее, лирические отступления и дополнительные главы, действительно, приобретают логику, и вдруг приходит понимание, что без этих постоянных скачков туда-сюда по содержанию история будет неполной, поверхностной и даже не очень понятной.

Да, во введение Кортасар дает авторскую схему прочтения. В начале предлагают прочитать 1-ую главу, потом 67-ю, потом 112-ю... Можно читать и в классическом варианте, но тогда последней главой будет 55-я.

В центре сюжета здесь Орасио Оливейра, его отношения к жизни, философские рассуждения, любовь, творчество и скитания.

Первое время этот персонаж и весь его дружеский круг невероятно раздражал. Ведь всё, чем они занимались - это пустыми и бессмысленными разговорами, точно такими же спорами, и показательной демонстрацией своей образованности. Вычурная интеллигенция.

Всё больше и больше углубляясь в книгу, я замечала, что скоро раздражение сменилось пониманием, а потом и жалостью.

Оливейра напомнил мне Базарова из "Отцов и детей" Тургенева. Такой же отъявленный нигилист, с насмешкой относящийся к любви и любым другим человеческим чувствам, презирающий окружающую нелогичность, порицающий привязанность к чему-либо или к кому-либо, смеющийся над тем, кто искренне в него влюблен. Как бы возвышающийся над всем этим глупым и дурацким человеческим мирком. Видящий смысл только в своих метафизических рассуждениях и догадках.

Но всё это опять пустые слова и разговоры. Так считает и сам Оливейра. Он считает, что словами мы извращаем смысл всего прекрасного, что есть вокруг. Они ненадежны, неточны и слишком скудны для любых описаний.

Вот и его хрупкий словесный образ независимого и упрямого нигилиста разбился, стоило только своими руками оттолкнуть ту самую настоящую любовь.

И среди этих фальшивых нигилистических осколков со страниц романа на нас смотрит обычный живой человек, с разбитым сердцем, потерявший всякий смысл существования, сходящий с ума от желания увидеть ее, свою любовь...

Если кто-то давно искал хорошо написанную книгу для размеренного, глубокого чтения. С текстом в тексте. С двойным дном. С подводными камнями. Чтобы была возможность и улыбнуться, и поразмышлять, и поплакать. То рекомендую обратить внимания на Хулио Кортасара и его "Игру в классики".