3.5 Информационный шум

С Нуном я познакомилась с его культового цикла "Вирт", и ещё из него было понятно, что автор склонен к психоделической фантасмагории на грани безумия. Роман "Брошенные машины", написанный позднее, возвёл её в абсолют, сделав из авторской фишки самоцелью.

Честно сказать, даже не могу решить до конца, понравилось оно мне или нет.

В каком-то смысле все эти психоделические картины, показанные через максимально ненадёжную рассказчицу, которая то ли сходит с ума, то ли уже сошла, то ли спит, то ли вообще умерла ещё в начале эпидемии, затягивают. Зазеркалье и пыльца (на счёт пыльцы у Нуна явно какой-то фетиш), информационный шум и сияющие билборды, исчезающие книги, театральная сцена, на которой показывают реальность - ярких сюрреалистических образов тут не просто много, текст буквально целиком состоит из них. Аллюзии к Кэрроллу и По, вороны и алисы, зеркала и глаза, и всё это льётся на читателя бесконечным потоком.
Феерия кислотных галлюцинаций, пересыпанных порошком "Просвета" и смешанных с ночными кошмарами.
В наличии вдобавок описания увечий, обсценная лексика, сексуальный подтекст с обнажёнкой и мёртвые тела.

Завораживает? Пожалуй, особенно размахом фантазии автора.

Но вот с сюжетом что-то беда. То есть даже в рамках психоделической катастрофы, где машины могут заразиться шумом, а отражения в зеркалах хотят уйти на глубину воды, которая их породила в мифе про Нарцисса, всё равно беда. В space-роке, замешанном на ЛСД, есть поэзия, так что и в альтернативе, контркультуре и психоделическом постапе должен быть сюжет.
А его нет.
Движение есть, потому что герои куда-то едут все сто глав - продвижения нет.
"Брошенные машины" - это один сплошной роман-путешествие, вестерн по умирающей Англии, которая распадается на части, расползается по швам вместе со здравым смыслом, и, читая, всё надеешься, что у этого путешествия появится глобальная цель.

Но зря.

Марлин Мур собирает осколки, но это ни к чему не приводит. Марлин Мур пишет свою тетрадь, но это ничего не меняет. Марлин Мур вспоминает свою дочь и убегает от чьей-то чужой дочери, но и это тоже остаётся ничем и ни для чего.

У романа есть начало, но нет конца, а ещё в нём нет истории. Она, как и всё повествование, зыбкая и бесформенная, лишённая основы, которую можно осмыслить. Лучший образ, который можно взять из самой книги - светящиеся бусины, нанизанные на нитку и рассыпавшиеся по мостовой. Если их собрать, то можно получить целое ожерелье, но собрать их невозможно, поэтому в наличии множество метафор и отсылок, содержащиеся в тексте ради себя самих.
Финальная грёза не наступает, мир как разваливался, так и разваливается, а компания, внезапно собравшаяся и куда-то поехавшая из Лондона к побережью, так же внезапно разбегается в разные стороны. Раскрывающиеся темы повисают в воздухе и исчезают в тумане, и додумывать их надо самому. А может, и не надо.

Не уверена, что в чтении был смысл. В то же время не уверена, что его не было. Где-то между микро-главами и размышлениями персонажей, которые убивают сами себя и воскресают, видят сами себя в телекамере и сбегают сами от себя на красном лимузине, наверное, есть глобальная идея, и её можно нащупать, как Марлин Мур, которая что-то там то и дело порывалась отыскать то в зеркале, то в цветке. Но находила то тьму, то печаль.
Печали больше.
И да, печаль - самая осязаемая эмоция от книги. Печаль, одиночество и чувство брошенности, которое испытывает машина, оставленная на дороге, когда её хозяева тщетно бежали в надежде спастись от апокалипсиса.

Повторять опыт, пожалуй, не буду, это какая-то такая альтернативная альтернатива, что она альтернативна даже к самой себе. Возможно, следует читать в состоянии изменённого сознания, чтобы оказаться на одной волне с рассказчицей, и тогда всё заиграет новыми красками.
В тоже время - опыт, пожалуй, интересный, этого не отнять.