5

Как-то я сказал Ольге, что каждый из нас пpидумывает свою жизнь, свою женщину, свою любовь и даже самого себя.
— …чем беднее фантазия, тем лучше.

С этой цитаты, вырванной из контекста, началась моя любовь к этой книге.
В этой фразе — вся суть трагедии главных героев: слишком много фантазии они употребили на себя. В мире, где главным (и, что ужасно, оправданно главным!) стало животное выживание, они страдают какими-то чувствами, сохраняют какое-то эстетство, из одной гадливости только отказываются от самоубийства.
Жизнь продолжается вопреки всему.
Она фантасмагорична. Неправдоподобна. Бредова. Иной раз хочется откинуть происходящее как явную, бесстыдную уже выдумку — и тут в повествование врезаются кусочки хроники. Факты. Цифры. И никакой лазейки не остаётся уже для самообмана.
Самое удивительное, что жизнь продолжается, несмотря ни на что. Даже когда нет никакого уже разумного оправдания для её продолжения. Никаких причин двигаться дальше. Никакого повода надевать ботинки. Она всё равно продолжается.
Цинизм всех героев Мариенгофа — а я говорю сейчас и о "Бритом человеке" — это средство побега, это эскапизм, без которого положительно невозможно принять жизнь и не свихнуться. (А можно всё равно свихнуться, что уж тут. Хуже всё одно не станет.)
Совершенно великолепная книга. И поразительной художественности.