5

День тренировал чувства, а ночь развивала ум, расширяла воображение, обостряла фантазию, пробуждала память и напрочь меняла всю шкалу ценностей. Кажется, я начал понимать, почему большинство людей по ночам спят. Так проще жить. Так куда проще. (Финн)

Ох, что за восхитительная книга! В этом случае именно она, а не ночь, обостряет фантазию и меняет ценности.

Я весьма предвзята в отношении детей-гениев. Ну, знаете, сразу такой образ в мозгу: замученный родителями ребенок, лоснящийся от витаминов и фруктов, но совершенно несчастный в окружении книг/нот/красок. Гениальность в моем понимании не должны определять в детстве. А что, если ошибка, сколько тогда безмолвных претензий к тому, кто "ожидания не оправдал и всех подвел"? А если предположение оправдается, то еще хуже. Что за человек вырастет из маленького вундеркинда, если с самого детства его воспитывали как "особенного ребенка"?

Но в этой книге все не так. О, Анна особенный, очень особенный ребенок. Но не для всех. Она часто прогуливает школу, говорит совсем неправильные вещи и придает словам слишком большое значение. Человек, проживший солидную часть своей жизни в мире стереотипов, не сможет понять ее. Или не захочет. Возможно, он просто пройдет мимо этого маленького ангела с таким видом, что она сама не рискнет заговорить. Это жутко, но это так.

Но если только у вас достаточно сил – загляните в ее глаза. Забудьте о буквах и страницах – взгляните на маленькую девочку в неимоверно-сложном мире. Анна расскажет вам о жизни, арифметике, поэзии, смерти, рае, ну и о Боге, конечно. На мой вкус, о Боге можно и поменьше. Но ничего не поделаешь, такова уж Анна. Возможно, ваше непонимание заставит ее посмеяться немного. И тогда не будет в ней ничего от ангелочка или купидончика, к которым с такой радостью приравнивают всех детей. Анна останется собой – маленьким сорванцом, непоседой, которой нужно все знать.

Но не стоит забывать, что окружали Анну тоже весьма необычные люди. Или даже не так – люди эти были неповторимы, искренни, непредвзяты, добры и любящи. В остальном они весьма обычны – руки, ноги, работа, предпочтения и мир, который всех их практически не замечает. Но эти люди восхитительны по сути своей.

Бабуля Хардинг умерла с улыбкой посреди рассказа о том, как красив Эппинг-форест ранним летним утром. Она умерла счастливой, потому что счастливой жила.

Наша мама была чем-то вроде гения. И уж, конечно, другой такой отродясь не было.

Каторжник Билл из Австралии рассказывал нам о своих приключениях. Этих приключений на его веку выпало столько, что, наверное, должно было приходиться штуки по четыре на день. И какая разница, правда это или нет? Какое это имело значение, если все это были странствия души? Это был чистый гений, чистая поэзия.

И все они, и каторжники, и домохозяйки, знают и любят Анну, девочку, которая с огромной силой хочет понять целый мир. Почему все сводится к божественной теме? Не мне судить об этом. Но, знаете, после некоторых аргументов Анны я задумалась намного сильнее, чем после скучных внушений «святых и праведных».

Нет, Анна не вундеркинд и не гений. Она – лучшее, что есть или хотя бы было в каждом из нас. С маленькой Анной даже рай стал на один шаг ближе:

Самое главное, что, каким бы ни было описание небес, в нем должно было говориться не о самом месте, а о его обитателях. Любое место, где чувства совершенны, могло стать небесами.

Можете ли вы найти описание лучше?