5 "Прежние мечты были прекрасны. Они не сбылись, но я рад, что они у меня были"

Беря в руки этот роман, я не ожидала, что так проникнусь прочитанным, поскольку мое мнение об изменах всегда жесткое и однозначное – это ни что иное, как предательство. Причем предательство не только своей второй половины, но и себя. Ты предаешь свой выбор. Поэтому без лишних сантиментов я приступила к чтению и готовилась написать разгромную рецензию с резкими высказываниями по поводу бессовестных прелюбодеев.

Но что-то пошло не так. Роберт Джеймс Уоллер заставил течь мои мысли в совсем ином ключе. Вместо изобличительного тона хочется взять тон поэтический. Ведь поэзией пропитан каждый кусочек текста, посвященный отношениям главных героев. Писатель так красиво описал их любовь, с момента первой встречи и зарождения чувств до сцены расставания навсегда и последующих лет жизни в воспоминаниях.

Почему же преступная любовь Франчески и Роберта не кажется мне такой уж преступной? Как можно расценивать иначе чем предательство, то, что она впустила незнакомого мужчину в дом, когда её муж и дети уехали на несколько дней на ярмарку, жила с ним, занималась любовью и даже обсуждала возможность ухода из семьи?

Но я всегда и везде стараюсь напоминать себе о том, что мир не делится только на черное и белое, бОльшую часть в нем занимает великое разнообразие оттенков серого. С юношеским максимализмом я уже давно распрощалась, но полностью избавиться от черно-белого мышления мне кажется чем-то нереальным.

Не зная всех обстоятельств, чувств и мыслей людей, очень легко судить с ходу. Но стоит глубже узнать всё сопутствующее тому или иному поступку и заглянуть во внутренний мир человека, мы уже менее охотно и уверенно выносим свой вердикт. Именно благодаря этой глубине, «Мосты округа Мэдисон» стали для меня не историй измены, а историей любви.

Как же так случилось, что всего 4 дней хватило для того, чтобы люди, никогда прежде не встречавшиеся и не знающие друг друга смогли по-настоящему, так сильно, глубоко и на всю жизнь полюбить друг друга? До знакомства с романом Уоллера, мой ответ звучал бы как возмущенное «никак». Но история Франчески и Роберта заставила меня поверить в такую возможность.

Весь секрет в том, насколько их души и внутренние миры родственны друг другу. Их отношения отличаются той особой волшебной гармонией, которая позволяет понимать друг друга с полуслова, улавливать малейшие оттенки чувств и эмоций. Между просто не может возникнуть недопонимание – их душевное родство никогда не допустит такого.

Помните тот момент, где Роберт называет запах готовящегося ужина спокойным? А Фраческа, поначалу удивившаяся такому эпитету, спустя секунду мысленно соглашается с ним.

После всех свиных отбивных, бифштексов и ростбифов, во множестве поедаемых ее домашними, этот ужин и в самом деле был спокойным. Ни одно звено в длинной цепи, которую проходит пища, прежде чем дойти до стола, не несло в себе насилия. Разве что, может быть, выдергивание овощей с грядки. Рагу спокойно тушилось и спокойно пахло. Спокойным было все в ее кухне в этот вечер.

И в тексте еще много таких моментов, свидетельствующих о внутренней гармонии в их отношениях и полном понимании друг друга. Когда душевная близость идет впереди страсти, когда 2 человека так похожи друг на друга, и душа одного – отражение души другого, любовь меняет свои правила, и чувства могу зарождаться и развиваться гораздо стремительнее и ярче.

Сейчас мне совершенно ясно, что я давно уже шел к тебе — а ты ко мне, хотя мы и не подозревали о существовании друг друга. Какая-то бездумная уверенность, скрытая глубоко под нашим неведением, и привела нас друг к другу. Как две одиноких птицы, мы парили над великой равниной, подчиняясь некоему небесному расчету, и все годы, прожитые нами, нужны были для того, чтобы мы наконец встретились.

И Роберт, и Фраченска – оба глубокие и цельные личности, стремящиеся к поэзии, романтике, истине, знанию, ко всему прекрасному, что есть в этом мире. Оба героя выглядят весьма необычно и даже экстравагантно в глазах окружающих, они чужды той среде, где находятся. И это еще теснее связывает их друг с другом.

Роберт Кинкейд, последний ковбой на земле, как он сам себя называет, один из тех счастливчиков, которые всей душой преданы делу своей жизни.

- Я люблю свою работу. Люблю дороги, люблю создавать картины.
- Вы хотите сказать, что создаёте сами, а не снимаете то, что видите?
- Именно так. Во всяком случае, я отношусь к своей работе как творец. В этом и состоит разница между любителем и профессионалом. Когда выйдут фотографии моста, а них будет вовсе не то, что вы думаете. То есть я именно создаю картину: меняю объективы, веду съёмку с разных ракурсов, [...] чтобы выразить на фотографии собственное видение предмета или пейзажа.
Я не воспринимаю вещи такими, какие они есть, а стараюсь найти их суть. И вкладываю в эту работу душу. Пытаюсь найти скрытую поэзию образа.

Главный лейтмотив жизни Роберта – одиночество, на которое он, тем не менее, и не пытается жаловаться. Он ясно видит свою непохожесть на других, эту непреодолимую пропасть между ним и окружающими: он мыслит и видит этот мир иначе. И лишь встретив и потеряв Франческу, он осознает всю глубину своего одиночества.

Может показаться странным, но именно одиночество объединило наших героев. Ведь Франческа, несмотря на семью, любящую и дружную, тоже одинока. Она бесконечно далека от жизни обитателей округа Мэдисон, их мира, взглядов и вкусов.

В округе Мэдисон люди так не разговаривают, не обсуждают подобные вещи. Они говорят о плохой погоде или о низких ценах на зерно, о крестинах и похоронах, о новых программах правительства и футбольных командах. Но никогда — об искусстве и мечтах, о том, что реальная действительность не дает музыке звучать, о надеждах, которым не суждено сбыться.

А еще она глубоко несчастна в браке, хотя долгое время сама и не осознавала этого. Муж-пуританин, считающий секс слишком грязным занятием, чтобы говорить о нем и предаваться ему чаще одного раза в два месяца, называющий жену, надевшую серьги, «похожей на проститутку», и проводящий все вечера напролет у телевизора вместо уютного романтического вечера с женой под бокальчик бренди, вряд ли когда-нибудь заставит жену почувствовать себя женщиной, любимой и желанной.

Тот, кто способен чувствовать такое к женщине, сам достоин любви

– вот как описывает отношение Роберта к Франческе сам писатель. Я же продолжу мысль: тот, кто способен заставить женщину чувствовать себя настоящей женщиной, сам настоящий мужчина.

И вот, подводя итог всему вышесказанному, можно ли винить Франческу и Роберта за всё, что между ними было? Свою вину перед семьей Джонсонов они с лихвой окупили годами, которые провели в разлуке, бесчисленными одинокими годами…

В своем прощальном письме к детям главная героиня пишет:

Я oтдaлa мoeй сeмьe жизнь. Тo, чтo oстaлoсь oт мeня, пусть принадлeжит Рoберту Кинкeйду.

Эти слова дают исчерпывающий ответ на вопрос, почему она так поступила, а Роберт принял её выбор.

Для меня эта история любви останется одной из самых чувственных, волнующих и трогающих душу историй любви в книжном мире.

В том океане двойственности, в котором мы живем, такого рода определенность приходит только раз, и никогда больше не повторяется, сколько бы жизней мы не прожили.