2 Недоговоренность лучше переговоренности

Мефодий Буслаев и Таня Гроттер это две серии, которые пришли в мою жизнь задолго до того, как я взяла в руки Гарри Поттера. Поэтому, когда я в кои-то веки заглянула в книжный шкаф и увидела знакомый переплет, мою душу обуяла ностальгия и стыд за книги детства, брошенные на полдороги. Решив не мелочиться, я начала серию сначала.

Как бы вам сказать… Емец мастер метафор, язык у него очень яркий, образный, а глаз зоркий, подмечающий в людях любую мелочь. На мелочности он и погорел.

Автор разбирал по косточкам любого персонажа, любой поступок. Подчеркивал каждую родинку и каждую трещинку на эмали, любую нелепость во внешнем облике. Он анализировал с точки зрения христианской морали все что видел, сплошным потоком. Примерно с четвертой книги поток прорвал плотину и начал топить сюжет, как Мамзелькина котенка. С десятой книги это сюжет изредка вклинивался между дебатами о добре и зле, а не дебаты вклинивались в провисший сюжет. Последние четыре книги серии скатились в женский роман, который забыл закончиться на свадьбе и решил закончится на внуках. Емец со старательностью 12-й девочки женил своих героев, неприятно смакуя беременности, кольца и признания. В его исполнении это смотрелось так же естественно, как розовый бантик на малютке Зиге.

Самое смешное, что автор в итоге воплотил свой собственный постулат. Мрак замечает только мрак. Автор моралите замечает только отсутствие морали, все остальное ему не интересно. Поэтому герои в серии напоминают побитые яблоки, везде есть какая-то гнильца, за исключением Дафны и Мефодия, новых Адама и Евы. В них автор не вглядывается с таким безжалостным вниманием, выхватывая все новые и новые недостатки.

В плане недостатков особенно досталось мужским персонажам. Из вменяемых, сильных личностей, помимо Мефодия, есть только Эссиорх, Арей и мелькающий где-то на задворках коммунист Троил. Среди ровесников конкурентов у Буслаева нет. Матвей, начинавший как бесстрашный дворянин, спустя две книги скатился к самолюбивому трусу, призванного своей заячьей натурой оттенить крутость Мефодия. Мошкин вечно блеет, Чимонадов злобный клоун, Корнелий жизнерадостный болван, Гопзий и Джаф в силу своей мрачности и сюжетной устремленности не способны сравнится с Мефом в принципе, о Ромасюсике и говорить нечего, Варсуса, хитроумного пастушка, способного силой и упертостью сравнится даже с Буслаевым, быстренько свергли в темные стражи. Остался один Виктор Шилов, но и того затерли в оруженосцы валькирии ледяного копья Прасковьи, откуда он не сможет посягнуть на авторитет новоиспеченного златокрылого.

С ледяным копьем вообще получилась странная история. После изгнания Сэнры копье забрала Фулона, чтобы передать его достойной, но вместо достойной его получил Джаф, слабо смахивающий на деву-воительницу. Как? Очевидно, что Емец начал путаться в показаниях. Помимо идеи Тани Гроттер ему следовало бы одолжить у Роулинг ее метод работы по тетрадке. Вот уж кто ни в чем не путался.

Помимо копья автор забыл о всесилии древних, которое получил Мефодий в самой первой книге. Если темного дара Кводона он еще мог лишиться, то всесилие, не принадлежащее никому, мрак у него отобрать не мог. Но отобрал. Лишение темного дара Мошкина, Вихровой и Чимоданова за предательство света вообще смехотворно. Он же темный, что ему предательство? Самоубийство Варвары вообще бессмысленно, так как объяснить, почему мрак решил изменить историю и перенести День Победы на 10 число, автор не удосужился. И любила она Корнелия очень странно, лишив крыльев и наплевав на него. Матвей, что с Камнем Пути, что без него, ведет себя одинаково тупо. И так далее, и тому подобное…

Дочитав последнюю книгу, я убедилась в правильности того, что Бабаня сказала в первой. Никогда не надо делать того, что любил в детстве, в частности, перечитывать свои подростковые книги. Зубы можно сломать, пока дочитаешь.

Жаль, что Емец не закончил серию на «Первом эйдосе», концовка была бы идеальной. Мефодий и от Ария ушел, и от Лигула ушел, и даже от Кводонна ушел и дураку ясно, что все у него теперь будет хорошо. Но автор очень хотел подробно описать, как именно хорошо ему будет и тем все испортил, неловко оборвав серию лишь тогда, когда дальше писать было уже некуда. Нет у него умения останавливаться вовремя, что вкупе с мелочностью губит почти все книги в серии.

Отдельно прокомментирую новые обложки. Они и в первом издании не блистали, но, глядя на галимые лавлибовские обложки я понимаю, что первые были натуральным шедевром. К Тане Гроттер даже боюсь заглядывать, мало ли как ее намалевали.