4 «…не знаю сам, что буду петь, но только песня зреет» (Фет)

Художник, готовясь к созданию масштабного полотна, накапливает массу эскизов, зарисовок и этюдов. И пускай идея и задача ещё не определены, черты их постепенно становятся всё отчётливее, а приёмы реализации всё отточеннее. В 1857 году уже поднаторевший в журналистике, но ещё только ищущий свой оригинальный писательский стиль 30-летний Шарль де Костер издаёт небольшой сборничек из четырёх новелл в народном стиле. И хотя на читательскую аудиторию он не производит особого впечатления, для автора это было несомненное достижение как первая ступенька к своему главному роману, который появится 10 лет спустя и принесёт ему мировую известность. Задорная и умело стилизованная интерпретация народных легенд с личным взглядом на историю своей многострадальной родины — благодарная и достойная тема!

Первые две новеллы невелики и очень напоминают байки, которыми гиды обычно развлекают туристов: создание в Уккле союза женщин-лучниц и основание храма в Хакендовере. Но уже в них явно проступает антиклерикальная сатира. Ницшеанская максима «Бог умер» приобретает новое звучание в «Братстве толстой морды». Да, умер, но сначала умерли все прежние боги. Хотя и не совсем. Некоторые за особые заслуги, вроде изобретения пива и вина, получили лазейку в дольний мир, хоть и были при этом разжалованы в дьяволы. Главный же бог в «Бланке, Кларе и Кандиде» проявляет свою ревнивую монополистическую сущность, решая собственоручно освящать храм в свою честь и даруя увечья тем священникам, которые посмеют это сделать сами.

Более объёмистая новелла «Сир Галевин» — своеобразная пародия на рыцарскую песнь, сама же выросшая из оригинальной песни, целиком приведённой в дополнении. Костер оставляет и расширяет приёмы поэтических рефренов, параллелей и вопросников, увеличивает число персонажей, детализирует их характеры, вводит новые сюжетные ходы: Каменный человечек, олицетворяющий силы природы и наказывающий того, чья личная природа идёт вразрез; девочка, первая бесполезная жертва маньяка, но единственная вступающаяся за его душу, при том что высшая и земная власти мстят нелицеприятно, полностью искореняя род и сподвижников Злонравного.

Самая крупная новелла, по сути уже повесть, «Сметсе Смее» — уже конкретная заявка на будущего «Тиля Уленшпигеля». Известный по многим сказкам сюжет о простом и честном малом, от безысходности продавшем душу дьяволу, но при этом не изменяющий своей доброй натуре и находящий способ не только отсрочить кровавую расплату, но и окончательно расторгнуть сделку. Однако Сметсе не просто балагур-кузнец, некогда сражавшийся с испанцами и сохранивший на память о том многочисленные шрамы и привычку клясться именем Артевелде — он олицетворение самого фламандского духа: весёлого, трудолюбивого, но всегда готового встать на защиту родины, хоть против реальных врагов, хоть потусторонних. Недаром посрамлёнными им оказываются посланцы ада, бывшие мучители Фландрии: великий инквизитор Гессельс, кровавый герцог Альба и злобный выродок король Филипп II. И эта победа поревешивает все прегрешения невольного душепродавца на божественном суде.

Рад, что наконец дошли руки до этой книжки, уже застоявшейся на полке. Появилось желание познакомиться и с другим народным сборником Костера, «Брабантскими сказками». И ещё большее перечитать «Тиля Уленшпигеля», уже ни много ни мало — сорок лет спустя!